ОКРЕСТНОСТИ ПЕТЕРБУРГАПутеводители Карты Краеведение Военная история Фотогалерея    Старый сайт
Начало » ГЛАВНЫЙ » Военно-исторический раздел » фотография детей в финском лагере
фотография детей в финском лагере [сообщение #155957] чт, 01 августа 2013 15:17 Переход к следующему сообщения
alexsvar
Неожиданно обнаружил новый ракурс хрестоматийной фотографии и задался вопросом найти еще фотографии этой "фотосессии".




Упоминается, что это лагерь перемещенных лиц №6 в Петрозаводске.

В интернете (sa-kuva смотрел - не нашел ничего) нашлись еще фотографии.

Отдельное фото:


И несколько фотографий второй "фотосессии", сделанных в одном и том же месте (совпадают лица):





Увязать первую и вторую фотосессии не получилось, хотя мне кажется, что снято одним и тем же фотографом. Здания на заднем плане разные и лица разные. И, одеты по-разному: на верхней фотографии мальчики в пальто, а на ф.с.2 - одеты очень легко.

А какая погода стояла в конце июня 1944 года, когда освободили Петрозаводск? Да, верхнее фото было издано не позже середины сентября 1944 года.

Может быть еще кто-нибудь найдет фотографии, дополняющие эту подборку?
  • Вложение: 3-3.jpg
    (Размер: 234.53KB, Загружено 4037 раз)
  • Вложение: 3-1.jpg
    (Размер: 197.72KB, Загружено 3183 раза)
  • Вложение: 3-2.jpg
    (Размер: 75.29KB, Загружено 3632 раза)
  • Вложение: 2-1.jpg
    (Размер: 32.14KB, Загружено 3347 раз)
  • Вложение: 1-1.jpg
    (Размер: 145.48KB, Загружено 3454 раза)
  • Вложение: 1-2.jpg
    (Размер: 85.88KB, Загружено 2961 раз)
  • Вложение: 1-3.jpg
    (Размер: 152.99KB, Загружено 5742 раза)
  • Вложение: 1-4.jpg
    (Размер: 76.22KB, Загружено 5066 раз)
еще фото и текст [сообщение #155958 является ответом на сообщение #155957] чт, 01 августа 2013 15:23 Переход к предыдущему сообщенияПереход к следующему сообщения
alexsvar
еще фото:
http://kizhi.karelia.ru/info/media/thumbs/8f/54/2_osvobozden ie_is_lagera_v_petr.jpg


еще текст, страничка уже удалена, поэтому публикую текст с нее целиком. О фотографии - в самом начале.

Цитата:

Ты права, Клава! Финляндия была агрессором!

http://sudba.e-baikal.ru/files/file27.jpg - снимок Галины Санько, девочка в правом углу, возле проволоки – Клава Соболева.



Девчонка с фотографии, ставшей символом нашего детства, требует справедливости

Уходить от решения вопроса о компенсациях узникам концлагерей, созданных государствами – союзниками Третьего рейха, непозволительно.

Этот снимок, известный в различных уголках земного шара, сделан военным фотокорреспондентом Галиной Санько летом 1944 г. В те дни, когда Петрозаводск был только что освобожден от захватчиков. Ребятишки на фотографии - узники фашистского концлагеря. Девочка в правом углу, возле проволоки – Клава Соболева.
Клавдия Александровна Соболева, по мужу Нюппиева, живет в Петрозаводске. Кандидат биологических наук. Организатор Карельского союза бывших малолетних узников фашизма. Член Центрального совета Российского союза БМУ. Вспоминает:
- Снимок сделан в районе Перевалочной биржи на Олонецкой стороне. Именно здесь располагался петрозаводский лагерь №6. С «расстрельным» щитом, столбами, с туго натянутой колючей проволокой… Снимок отражал типичную для карельской столицы картину. Он мог родиться и на Куковке, и в домах Северной Точки, и в железнодорожном городке, где функционировали лагеря, подобные нашему. Правда, объектив запечатлел бы другие лица, других ребят. Да какая разница!
В самом деле, и «другие ребята» из лагерных бараков пережили немало из того, что довелось испытать девятилетней девочке с фотографии.
Насильственное переселение из родной деревни Рим (ныне Медвежьегорьевского района Карелии) в деревню Терехово того же района вместе с матерью и пятью сестрами. Клава хорошо помнит, как мирных жителей выгоняли на улицу - глубокой осенью, в ноябре. Навсегда прощались с домом, коровой, запасами картошки и овощей. Даже обед остался в печи. Семью красноармейца Соболева поселили в брошенном сарае, без запаса дров, без пищи. От пережитого у мамы пропало молоко, маленькую 3-х месячную Эльвиру нечем было кормить. Старшие девочки побирались. За мороженной картошкой, несмотря на запрет, ходили за 50 км в родную деревню. Все ценные вещи (швейная машинка, золотые серьги, папино охотничье ружье и велосипед) обменяли на продукты. Когда нечего было менять, у мамы случилось тихое помешательство и ее увезли в больницу. Старшая сестра Мария в 14 лет работала у финнов на строительстве дорог, на лесозаготовках, а младших девочек солдаты увезли в Петрозаводск и поместили в концлагерь №6 на Перевалке, куда поместили и больную маму. Вскоре женщина умерла. После освобождения Петрозаводска в июне 1944 г. девочек отправили в детприемник - распределитель НКВД, а затем - в детские дома.
Из восьми членов семьи Соболевых в живых остались только трое. Все, в том числе и Клава, инвалиды. Судьба младшей, трехмесячной узницы концлагеря Эльвиры, до сих пор остается неизвестной.
В 1994 году, когда Германия объявила о первых гуманитарных выплатах жертвам нацистских преследований, Клавдия Александровна Соболева-Нюппиева задумалась над своим правом на компенсацию в связи с ущербом, нанесенным ей и ее семье во время Второй мировой войны. Поскольку Петрозаводск был оккупирован финскими войсками и на территории города было создано семь концентрационных лагерей, в которых содержалось более 25 тысяч мирных граждан – жителей Заонежского, Шелтозерского районов Карелии, Вознесенского, Подпорожского, Лодейнопольского и других районов Ленинградской области, К.А.Нюппиева от имени и по поручению своих товарищей по былым несчастьям направила Президенту Финдяндской Республики Марти Ахтисаари пространное письмо, в котором говорилось:
«Обращаюсь к Вам не только как бывшая узница концлагеря №6 Петрозаводска, в который попала в возрасте шести и который покинула в возрасте девяти лет. Кошмары его снятся по сей день. Обращаюсь к Вам и как руководитель Карельского Союза бывших малолетних узников фашистских концлагерей»;
« Как Вы знаете, на территории Карелии во время оккупации существовала сеть лагерей для гражданского населения. До ноября 1943 года они назывались концентрационными, а затем – лагерями для перемещенных лиц»;
«Более чем в десятке лагерей оккупанты содержали примерно 30 тысяч мирных граждан, главным образом русских по национальности. Лагеря находились в Петрозаводске, Кутижме, Святнаволоке, Медвежьегорске, Ильинском, Кондопоге»;
«От голода, холода, болезней, жестокого обращения только в Петрозаводске погибли не менее пяти тысяч человек. Большинство составляли дети школьного возраста и старики»;
«Военные преступления не имеют срока давности. Военных преступников разыскивают, судят и наказывают даже сегодня. Не имеют срока давности и претензии жертв преследований к своим угнетателям и мучителям»;
«Как Президент Финляндии Вы приняли на себя ответственность не только за настоящее, но и прошлое страны, в том числе за совершенные ею ошибки. Трагические ошибки. Одной из таких ошибок было участие Финляндии в агрессивной войне против СССР, оккупация части советской территории, установление на ней жестокого оккупационного режима, заключение в концлагеря мирных граждан»;
«Направляя Вам это письмо, прошу Вас, уважаемый господин Президент, оказать содействие:
- в предоставлении нашему Союзу копий списков бывших узников концлагерей на территории Карелии в период оккупации. Требуется помощь военного архива Финляндии, необходим анализ имеющихся там учетных карточек;
- в получении проживающими у нас в республике узниками – людьми исстрадавшимися, больными, плохо материально обеспеченными – гуманитарной помощи: продуктов питания, одежды, лекарств;
- в решении вопроса о справедливых компенсационных выплатах узникам концлагерей за причиненный материальный, моральный ущерб и ущерб здоровью».
Письмо, как известно, не осталось без внимания. На него ответил особый помощник Президента Финляндии доктор Матти Маннинен. Констатировал: что касается архивных материалов и гуманитарной поддержки, то эти вопросы нашли у нас понимание. Финская сторона предпримет необходимые практические шаги, чтобы помочь бывшим русским узникам. А вот что до денежных компенсаций, то основания для их выплаты отсутствуют – да и вообще проблема устарела.
Но Клавдия Александровна не успокоилась, не согласилась с намерением финской стороны «списать» проблему в архив истории.
Возвращаясь к пережитому в годы войны, К.А.Нюппиева вместе с И.А.Костиным, членом Союза писателей России, заслуженным работником культуры России и Карелии, собрала сотни воспоминаний бывших малолетних узников петрозаводских лагерей, проживающих ныне не только в Карелии, но и за ее пределами. Встречаясь с молодежью, выступая «уроках мужества», на научных конференциях, на мемориальном кладбище «Пески», где проходят многочисленные митинги, посвященные дню освобождения из концлагерей, на митингах при открытии памятных знаков и мемориальных досок, которые создаются на местах скорбной памяти, люди рассказывают о наболевшем. Фиксация воспоминаний невольных обитателей зловещих мест составила довольно объемный Сборник «Плененное детство», изданный при поддержке Правительства Республики Карелия и администрации города Петрозаводска. Книга-документ оживила прошлое, побуждала к действию.
Война и оккупация отняли детство, право на учебу и даже на саму жизнь, но не могла отнять светлую веру в будущее, в неистребимость человеческой памяти, в справедливость. Добрососедские отношения между Финляндией и Россией и между гражданами наших стран крепнут день ото дня. Начиная с 1992 года Финляндия осуществляет сотрудничество с сопредельными регионами на Северо-западе России, прежде всего с Республикой Карелия, Ленинградской областью, Мурманской областью и Санкт – Петербургом. Сопредельное сотрудничество налаживается во многих сферах, в том числе в сфере социального обеспечения и здравоохранения, образования и укрепления гражданского общества и направлено на улучшение повседневной жизни людей.
И вновь бывшие малолетние узники финских концлагерей напоминают о себе - обращаются к Президенту Финляндии.
На этот раз - к Тарье Халонен.
Ответ обескуражил: в позиции официального Хельсинки по проблеме компенсационных выплат жертвам фашизма изменений не намечается.

И вот недавно в Уездный суд первой инстанции города Хельсинки (Финляндская Республика,
п/я 650 00181, Хельсинки) поступил иск о возмещении вреда гражданке России за причиненный ущерб в виде единовременной выплаты в сумме 7500 (семь тысяч пятьсот) ЕВРО. Иск предъявлен Финляндской Республике в лице Государственной конторы Финляндии. Заявительница - Клавдия Александровна Нюппиева.
Адвокат бывшей узницы финского концлагеря Михаил Игоревич Шогин (Петрозаводский филиал коллегии адвокатов «Московский юридический центр») полагает, что исковое требование К.А.Нюппиевой будет удовлетворено. Дело в том, что официальные органы финского государства уже нарушали право гражданки России К.А. Нюппиевой на получение эффективной правовой защиты (ст. 13 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод) и возмещение ей причиненного морального вреда. Ссылка на Мирный договор недопустима, так как в нем установлены экономические постановления, касающиеся прав и обязанностей Финляндии по отношению к советскому государству. Но в данном случае речь идет о конкретном гражданине. Ущерб бывшей узнице оценен в денежной форме в виде единовременной выплаты в сумме 7500 Евро в соответствии размера тех сумм, которые были произведены в отношении бывших узников немецких концлагерей.

По мнению г-на Шогина с финской стороны недопустимы отказы с ссылками на пропуск К.А.Нюппиевой каких бы то не было сроков для обращения в суд. Речь идет о военных преступлениях, любая ответственность за которые не имеет сроков давности.

В то же время К.А.Нюппиева посылает письмо и в Кремль. Приводим его полностью.

Президенту РФ Путину В.В.


Карельский союз бывших малолетних узников фашистских лагерей, насчитывающий 5900 человек, просит Вас, господин Президент, рассмотреть вопрос о выплате компенсаций за нанесенный материальный, моральный ущерб бывшим узникам, находившимся в концлагерях на территории восточной Карелии, оккупированной финскими войсками в годы Второй мировой войны.
Германским Правительством через фонд «Память, ответственность и будущее» производятся выплаты узникам фашистских лагерей. Но Российский фонд не предусмотрел выплат узникам финских концлагерей, созданных финнами на оккупированной территории.
На наши обращения к Президенту Финляндии получены отказы по тем мотивам, что в мирном договоре 1947 г. не были оговорены компенсационные выплаты гражданам, пострадавшим от фашистской Финляндии.
Из 64 тысяч, взятых в плен, 38 тысяч русского населения было заключено в концлагеря. От голода, инфекционных заболеваний, издевательств, принудительного труда половина узников умерла в застенках. В том унизительном акте повинно и Советское Правительство, которое не уберегло население от нападения фашистов и своевременно не эвакуировало мирное население из прифронтовой зоны в глубь страны, а оставило на поругание врагам женщин, стариков, детей.
Просим Вас, господин Президент, взять на себя ответственность за поруганное детство и несправедливость, допущенную по отношению к нам, бывшим узникам финских концлагерей.
Председатель Карельского Союза БМУ
Нюппиева К.А.

ОТ РЕДАКЦИИ


Мы следим за ситуацией. С нетерпением ждем сообщений из Петрозаводска. Решение спора в порядке финского национального гражданского судопроизводства будет иметь громадное социальное значение. Прецедент позволит другим лицам, бывшим узникам финских концентрационных лагерей на оккупированной территории Карелии, подать иски о взыскании причиненного ущерба по аналогичным основаниям, без обращения в Европейский суд по правам человека. Откроется возможность очередного обращения Карельской региональной общественной организации бывших узников финских концентрационных лагерей к Президенту Финляндии о проявлении законодательной инициативы и принятии соответствующего нормативного акта по созданию фонда по гуманитарным выплатам бывшим узникам финских концентрационных лагерей.
В той же Финляндии немало людей, которые требования русских о компенсации считают справедливыми. Среди них писатель Эйно Пиэтола – автор книги «Военнопленные в Финляндии. 1941-1944», журналист Эса Аландер – автор серии статей, появившихся на страницах газеты «Кансан Уутисет», доцент университета в Йоэнсуу Анти Лайне, исследовавший историю концлагерей в Карелии и защитивший на эту тему диссертацию. Интересны наблюдения о трактовке темы в финской литературе принадлежат писателю и ученому И. Бэкман (Финляндия).
О том, как военные действия и связанные с ними явления трагическим образом повлияли на личную жизнь тысяч и тысяч людей повествуется в документальных книгах заслуженного журналиста Украины, председателя Международного движения бывших малолетних узников фашизма В.В.Литвинова.
Разработкой истории советской Карелии периода финской оккупации 1941-1944гг. сегодня активно занимаются отечественные историки. Известны работы С.Г. Веригина, О.А. Киселевой, О.И. Кулагина, Э.П. Лайдинен, Т.В. Никулиной (Петрозаводский государственный университет), Г.В. Чумакова (Карельский государственный педагогический университет).
«Судьба» приводит (в сокращении) несколько публикаций из журнала «Отечественная история» (издание Российской Академии. 2006 г. № 4). Они касаются истории взаимоотношений с Финляндией в годы Второй мировой войны и позволяют утверждать, что компенсационные требования россиян достаточно обоснованы.


Г.В. Чумаков: За колючей проволокой

Финский исследователь Ю. Куломаа в своей работе “Аанйслинна” следующим образом описывает условия проживания заключенных в петрозаводских концлагерях.
“Концлагеря были размещены в рабочих кварталах на окраинах города, где находились крупные (бревенчатые строения... В лучших из них были квартиры из одной комнаты и кухни, худшие представляли из себя низкие бараки, где по обе стороны темного центрального коридора находились убогие комнаты с плитой... Согласно декабрьскому рапорту (1941 г.) все строения, по крайней мере в лагере № 5, требовали ремонта...
В двадцатиметровой комнате часто размещались трое взрослых и четверо детей, что означало менее трех квадратных метров на человека”74. Согласно советским источникам, на одного человека приходился один квадратный метр жилплощади75.
Заключенным под угрозой расстрела запрещалось разговаривать со свободным населением. Правда, иногда в выходной день на весь лагерь давали 5-10 пропусков на выход в город, но их получали угодные начальству люди76. Охрана добросовестно исполняла предписания администрации, поэтому в воспоминаниях бывших узников финских концентрационных лагерей можно нередко встретить сведения об обстреле детей, которые в поисках пищи выходили за колючую проволоку. Узников били за малейшие проступки. Особой жесткостью по отношению к заключенным отличался “штрафной” лагерь № 2, во главе с комендантом Соловаара. В мае 1942 г. он на площади среди лагеря устроил показательные избиение людей, ушедших из лагеря просить милостыню. За попытки уйти с лесозаготовок или отказаться от работы избивали до смерти на глазах всех работающих с тем, чтобы, как выражались финны, “другие учились”77.
Финское руководство с самого начала войны имело планы экономического использования ненационального населения Карелии78. Заключенные несли “трудовую повинность”. Работать начинали с 15-летнего возраста, а в трудовой лагерь в Кутижму направлялись даже 14-летние дети79. С состоянием здоровья не считались80. Обычно рабочий день начинался в 7 утра и продолжался до 6-7 часов вечера, на лесозаготовках - до 4 часов дня с часовым (летом) или двухчасовым (зимой) перерывом на обед81. Поскольку мужчины в первые дни войны были призваны на военную службу, большинство в лагерях составляли женщины и дети. Вся непосильная тяжесть труда легла на их плечи. В 1941-1942 гг. работу заключенных не оплачивали. Позднее стали платить от 3 до 7 финских марок в день, затем еще больше, до 20 марок82.
Гражданским лицам, заключенным в концентрационные лагеря, выдавался паек
военнопленных. Во всех без исключения воспоминаниях узников финских концлагерей отмечается, что они вели голодное существование. Ежедневный рацион лагерника - 300 г хлеба и похлебка. Причем продукты были порченые: картошка мерзлая, сыр заплесневелый, мясо гнилое и червивое. Голод гнал людей за колючую проволоку, их не могли удержать ни наказания, ни страх смерти. Обычно за пределы лагеря посылали детей, потому что им было легче проскочить мимо охраны. Солдаты, жалея детей, часто выделяли им из своей пайки хлеба или каши. Подчас людям для того, чтобы не умереть с голоду, приходилось питаться крысами и мышами83. Вот как вспоминает свое пребывание в петрозаводских лагерях малолетняя узница В.А. Семко: “...Весной 1942 г. весь лагерь переболел цингой, а дети - корью. Свирепствовала дизентерия... Ежедневно умирало 10-15 человек. Кормили очень плохо. Выдавали немного хлеба с какой-то примесью и граммов 50 гнилой колбасы на 3 дня. Есть постоянно хотелось...”84.
Медицинская помощь заключенным практически не оказывалась. Лекарств не было. А.А. Ильин, переведенный в марте 1942 г. в лагерь № 1 заведующим больницей, рассказывал, что из всех постельных принадлежностей в лагерной больнице были лишь бумажные матрацы, бумажные подушки и рваные грязные одеяла, которые больные приносили с собой. Наволочки и простыни отсутствовали. Питание больных поначалу не отличалось от питания других заключенных, но со временем для них стали выделять немного молока. Лишь после приезда комиссии с проверкой, положение с лекарствами и питание больных несколько улучшились. Появились финские врачи, говорящие по-русски, хотя отношение к русскому медперсоналу оставляло желать лучшего85.
Из-за плохого питания в финских концентрационных лагерях уровень смертности был очень высокий. Так, в 1942 г. он был даже выше, чем в немецких (13.7% против 10.5)86. По финским спискам в концентрационных лагерях с февраля 1942 г. по июнь 1944 г. умерли 3 409 человек87. По свидетельству же бывшего заключенного А.П. Коломенского, в обязанности которого входило вывозить из лагеря № 3 трупы умерших, только за 8 месяцев - с мая по декабрь 1942 г. здесь погибли 1 014 человек88. Согласно данным отечественных историков, в концентрационных лагерях погибло свыше 14 тыс. человек89.
Примечания:
74 Куломаа Ю. Указ. соч. С. 4-5.
75 КГ АНИ, ф. 8, on. 1, д. 1126, л. 27,32; ф. 5425, оп. 1. д. 291, л. 1.
76 Там же, ф. 5002, оп. 3, д. 106, л. 44.
77 Там же, ф. 8, on. 1, д. 1169, л. 33-34.
78 Xохлов С. Кровь у нас одного цвета Карелия. 1994. № 24.
79 КГ АНИ, ф. 1230, оп. 23, д. 39, л. 61.
80 Там же, ф. 5425, оп. 1. д. 291. л. 8.
81 Там же, ф. 1230, оп. 23, д. 39, л. 49.
82 Там же, ф. 8,оп. 1, д. 1126, л. 26.
83 Там же, ф. 5425, оп. 1, д. 294, л. 2.
84 ПАРК, ф. 116, оп. К д. 277, л. 4.
85 КГАНП. ф. 1230, оп. 23. д. 39, л. 67.
86 Семиряга М.И. Тюремная империя нацизма и ее крах. М., 1991. С. 122.
87 По обе стороны Карельского фронта. С. 473-475.
88 КГАНП. ф. 8.оп. 1. д. 1126. л. 26.
89 Морозов К.А. Указ. соч. С. 80.

Г.А. КУМАНЕВ,
доктор исторических наук, руководитель Центра Института
ОБ УЧАСТИИ ФИНЛЯНДИИ В СОСТАВЕ ФАШИСТСКОГО БЛОКА В ВОЙНЕ ПРОТИВ СОВЕТСКОГО СОЮЗА 1941-1944 годы.
(К изучению проблемы в отечественной и финской историографии)

Начну с того, что советская историография, посвященная вступлению Финляндии в войну против СССР и участию в ней на стороне фашистского блока (1941-1944 гг.), не отличалась богатством и разнообразием. В 1940-е - 1980-е гг. не появилось специальных крупных исследований на данную тему. Больше того, вне поля зрения наших историков оказались не только Финляндия, но и другие европейские союзники Третьего рейха, официально объявившие войну Советскому Союзу: Италия, Румыния, Словакия, Венгрия, Норвегия. Явно недостаточно освещено в военно-исторической литературе и участие в военных действиях на Восточном фронте частей и соединений из Дании (1-й батальон “Норланд”), Испании (“Голубая дивизия”), Хорватия (стрелковая бригада) и др., поскольку главным объектом исследования традиционно являлась нацистская Германия как ведущая сила фашистского блока и наиболее мощный противник антигитлеровской коалиции. Видимо, не случайно и сама Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945 гг. нередко именовалась в нашей литературе (да и в официальной пропаганде)
как Великая Отечественная война Советского Союза против фашистской Германии, а не против фашизма или фашистского блока, что было бы точнее и правильнее. Характерно и то, что 9 мая 1945 г. в СССР для участников войны была учреждена медаль, названная “За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.”.
Относительная бедность советской историографии по интересующей нас теме, очевидно, в какой-то мере связана и с бытовавшим в тот период мнением, что вряд ли целесообразно “ворошить” сравнительно недавнее прошлое в истории советско-финляндских отношений, дабы “не омрачать” сложившиеся в послевоенный период добрососедские отношения между СССР и Финляндской Республикой, скрепленные Договором 1948 г. о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Поэтому изучение предыстории и истории советско-финляндских войн 1939-1940 и 1941-1944 гг., хотя официально не запрещалось, тем не менее, и не поощрялось. Вдобавок многие важные документы об этих войнах были в СССР необоснованно закрыты для ознакомления и использования учеными-историками.
В 1990-е гг. российская историография по интересующей нас теме пополнилась серией трудов научного и научно-популярного характера14, документальных и мемуарных публикаций15, а также журнальных статей16. Положительную роль здесь сыграло расширение гласности упразднение цензуры и более широкий доступ исследователей к архивным документам. Правда, часть авторов расценила эти изменения как вседозволенность, весьма вольно обращаясь с документами ради очернения советского прошлого. На этом фоне выгодно выделяются исследования отца и сына Н.И. и В.Н. Барышниковых, монографии и статьи которых отличаются обстоятельностью и объективным подходом к сложным и острым вопросам с опорой на достоверные отечественные, финские и другие зарубежные документы. Иначе складывается ситуация с освещением так называемой “Войны - продолжения” 1941-1944 гг. в Финляндии. Здесь изданы сотни статей, брошюр, мемуарных публикаций, десятки научных и научно-популярных книг и даже многотомные труды, во многих из которых допускаются серьезные отклонения от исторической правды. Все это лишний раз подтвердил состоявшийся в Хельсинки 23-26 мая 2001 г. XVII финско-российский исторический симпозиум. Вместе с тем можно отметить и ряд серьезных, объективных работ, написанных такими авторами как Э. Саломаа, X. Сеппяля и с некоторыми оговорками - Т. Полвинен, О. Вехвиляйнен. О. Маннинен, М. Йокипии17.
Каковы же наиболее характерные отступления значительной части финских историков от правдивой оценки причин, хода и исхода советско-финляндского вооруженного противоборства 1941-1944 гг.? Начнем с правомерности утвердившегося в современной финской историографии названия советско-финляндской войны 1941—1944 гг. как “Войны - продолжения”. При этом речь идет о продолжении “Зимней войны” 1939-1940 гг., хотя последняя, по общему признанию, носила оборонительный характер, а война 1941-1944 гг. против СССР — наступательный, с далеко идущими захватническими целями. Тайно повязанная гитлеровским планом “Барбаросса”, Финляндия выступила в 1941 г. вместе с немецкими “братьями по оружию” как агрессор. Определение второй советско-финляндской войны 1941-1944 гг. как “Войны - продолжения” явно имеет, таким образом, политический смысл и совершенно не соответствует ее содержанию и характеру.
Весьма распространенным и финской историографии является тезис, согласно которому у Финляндии якобы не было иного способа вернуть потерянные в итоге “Зимней войны” территории, как войти в состав фашистского блока и стать непосредственной участницей нацистской агрессии против СССР. В войну она якобы вступила почти случайно, чуть ли не по стечению неожиданных обстоятельств, и виноват в том Советский Союз, авиация которого 25 июня 1941 г. подвергла ни с того, ни с сего бомбардировке финские аэродромы и другие объекты. Именно эта “советская агрессия” будто бы и заставила тогдашнего финского президента Р. Рюти объявить с трибуны сейма, что с 26 июня страна находится в состоянии войны с СССР. Утверждается также, что Финляндия вела против Советского Союза свою самостоятельную, обособленную и независимую от Третьего рейха войну, не имея никаких агрессивных замыслов, и что, выйдя на старую финско-советскую границу (существовавшую до “Зимней войны”), финские войска остановились на этих рубежах, прекратили активные боевые действия, не участвовали в бомбежках и
блокаде Ленинграда и т.д. и т.п.
Но факты - упрямая вещь, а они говорят, прежде всего, о том, что Финляндия оказалась в стане Гитлера не волею случая, а в результате преднамеренных действий реакционной военно-политической группировки, узурпировавшей всю власть в стране. “Зимняя война”, как известно, закончилась подписанием в Москве 12 марта 1940 г. мирного договора. Он создавал необходимые условия для восстановления политических и экономических связей и развития добрососедских отношений между СССР и Финляндией. Обе стороны обязались воздерживаться от нападения друг на друга и не участвовать в коалициях, направленных против Советского Союза или Финляндской республики. Характерно, что 8 марта 1940 г. на первом заседании двух комиссий но заключению мира, глава финской делегации премьер-министр Рюти заявил: “Мы стремимся искренне к миру и к созданию между нашими странами прочных, основанных на взаимном доверни дружественных отношений, при существовании и под защитой которых развивались бы и процветали также к обоюдной пользе и к обоюдному благу оживленный товарообмен и экономические отношения”. Очень важно и другое его заявление: “Советский Союз, естественно, ни при каких условиях не имеет оснований опасаться какого бы то ни было нападения со стороны Финляндии”18.
Но это были только слова. На деле же тогдашняя правящая верхушка Финляндии (куда входил и сам Рюти) и стоявшие за нею военно-политические силы не извлекли необходимых уроков из закончившейся войны и не отказались от мысли вступить в союз с каким-либо агрессором против СССР. Считая Московский мирный договор лишь передышкой, или временным перемирием, они стали готовиться к возобновлению военных действий против восточного соседа, незамедлительно взяв курс на всестороннее сближение Финляндии с фашистским рейхом. Уже через два дня после заключения в Москве советско-финляндского договора о мире финский министр В.Танцор заявил германскому посланнику В. Блюхеру о необходимости восстановления торговых отношений между двумя странами, и 28 марта в Берлине начались соответствующие переговоры. При этом возобновившиеся германо-финляндские экономические отношения сразу же приняли военную окраску. Немецкая сторона проявила повышенный интерес к закупке у Финляндии медной руды и особенно никеля, в котором весьма нуждалась военная промышленность Третьего рейха. Охотно согласившись удовлетворить эти потребности, финские представители выразили желание получить в ответ поставки из Германии оружия.
Это было началом тесного германо-финляндского военного союза, сложившегося в течение последующих месяцев 1940 и первой половины 1941 г. Свидетельством тому являются развернувшиеся со второй половины 1940 г. поставки Финляндии германского оружия, создание в стране германских военных баз, оживленный обмен военными представителями, заключение 12 сентября 1940 г. соглашения о вводе в Финляндию на неограниченное время немецких войск под видом транзита и др. Осенью 1940 г. генеральные штабы нацистской империи и Финляндии достигли договоренности о сотрудничестве в подготовке войны против Советского Союза, которая вскоре была одобрена политическим руководством обоих государств. В развитие этой договоренности командование финляндской армии в декабре 1940 г. представило своим немецким коллегам меморандум, где предлагалось использовать Финляндию в качестве плацдарма для совместных ударов по советской территории, что и нашло конкретное отражение в известной гитлеровской директиве № 21 (операция “Барбаросса”). “...Даже абсолютный болван не может больше отрицать того, что небольшая финская руководящая группа заключила с нацистской Германией секретное соглашение об участии Финляндии в агрессивной войне Гитлера летом 1941 года”, - отмечал в 1970-е гг. президент Финляндской Республики Урхо Кекконен19.
Нелишне будет отметить, что тогдашний президент Финляндии К. Каллио, под предлогом его болезни, был оставлен в полном неведении относительно германо-финляндских военных переговоров, хотя обсуждаемые вопросы по закону находились исключительно в его компетенции.
На самом же деле эти вопросы решали премьер-министр Рюти, министр иностранных дел Р. Виттинг, министр обороны генерал Р. Вальден, министр финансов и лидер социал-демократической партии В. Таннер, а также маршал К. Маннергейм, который после “Зимней войны” обязан был, согласно Конституции, передать функции главнокомандующего вооруженными силами президенту, но не сделал этого. Симптоматично, что Комитет по иностранным делам Финляндского сейма не был даже проинформирован о прибытии в страну немецких частей, хотя, по финским законам, ввод иностранных войск на территорию республики в мирное время требовал заключения межгосударственного соглашения на основании решения Государственного совета при согласии парламента. Тем самым налицо было грубейшее нарушение закона, подпадающее под действие уголовного кодекса Финляндии.
После того, как в ноябре 1940 г. подвергавшийся постоянной дискриминации и давлению президент К. Каллио был вынужден уйти в отставку и через несколько часов скоропостижно скончался, главой Финляндского государства был избран Рюти, известный своими пронацистскими взглядами. В конце 1940 - начале 1941 г. представители военного командования обоих государств продолжали активно обсуждать планы предстоящих боевых действий против СССР.
20 мая 1941 г. для встречи с Рюти в Хельсинки прибыл особый уполномоченный Гитлера посланник Ю. Шнурре, пригласивший финскую военную делегацию в Германию для согласования дополнительных деталей совместных боевых действий. Решающие переговоры состоялись 15-28 мая 1941 г. в Зальцбурге. Германскую военную делегацию возглавляли фельдмаршал В. Кейтель и генерал А. Йодль, а финскую - генерал А. Хейнрикс. В ходе встречи был” уточнены планы и сроки мобилизации и начала наступления финской армии. Стороны договорились, что наступление вооруженных сил Финляндии начнется на ленинградском направлении не сразу, а будет скоординировано в зависимости от продвижения на Ленинград немецкой группы армий “Север” (курсив мой. - Г.К.). На переговорах в Хельсинки 4—5 июня финская сторона согласилась передать в подчинение немецкого командования две дивизии, а также предоставить в распоряжение германских ВВС аэродромы в районах Хельсинки Кемн и Южной Финляндии. 6 июня в г. Киле финская военно-морская делегация договорилась с представителями германских ВМС о совместном минировании Финского залива и базировании немецких боевых судов в нескольких портах Финляндии.
Однако у правящей группировки Рюти-Маннергейма все же не было твердой уверенности в том, что финский парламент и общественность страны поддержат ее участие в “братстве по оружию” с Гитлером. Она лихорадочно искала повод для вступления в войну против СССР. Не без ее активного содействия в Финляндии распространялись слухи, будто Советской Союз постоянно оказывает на финнов чрезвычайно сильное давление, проявляя стремление к ликвидации их государства путем новой войны. А в самый канун нападения фашистской Германии на СССР в Берлин поступила просьба Маннергейма о том, чтобы наступление главных финских сил можно было начать через два-три дня после генерального наступления вермахта. Германская сторона благосклонно ответила, что пожелание финнов будет учтено. 1 июня 1941 г. в Финляндии началась частичная, а 9 июня - всеобщая мобилизация, которая полностью завершилась 15 июня.
Был отдан приказ о выдвижении финской армии к советской границе, а 21 июня вооруженные силы Финляндии были приведены в полную боевую готовность. Оставалось только найти предлог для объявления войны Советскому Союзу, и он, наконец, представился.
25 июня ВВС Северного фронта и авиачасти Северного и Краснознаменного Балтийского флотов нанесли удары по ряду аэродромов Финляндии и Норвегии с целью уничтожения базировавшихся там немецких самолетов, которые в первые же дни войны совершали отсюда налеты на Ленинград. Кронштадт. Мурманск, Петрозаводск, другие города и военные объекты СССР. Хотя к этому времени телеграфно-телефонную связь с Хельсинки финны прервали, с советской стороны по радио попытались дать разъяснение, что воздушные атаки предприняты только против германских ВВС (кстати, в результате этих налетов финские ВВС потеряли только 3 самолета, а по некоторым источникам даже 2). Однако правители Финляндии, по настоятельному совету германского посланника Блюхера, 26 июня заявили, что Финляндия находится в состоянии войны с Советским Союзом. Это решение, одобренное уже не колебавшимися больше депутатами сейма, под крупными заголовками (как и сообщение о налете советской авиации) опубликовали все финские газеты. Правда, приходится констатировать, что упреждающие действия советской авиации были недостаточно продуманы. И в этом плане трудно не согласиться с мнением финского прогрессивного военного историка Хельге Сеппеля, считающего, что произведенные 25 июня атаки ВВС Красной армии только “облегчили” трудное положение тогдашних правителей Финляндии, поскольку обработка общественного мнения и финского парламента в нужном для нее направлении была весьма сложной задачей. Можно с большим основанием утверждать, что проведенная воздушная операция (с учетом значительных потерь советских ВВС, составивших до 25 самолетов) имела больше негативных, нежели позитивных последствий.
Итак, “маннергеймовская” Финляндия 26 июня была якобы вынуждена вступить в воину против своего восточного соседа в союзе с Гитлером. Однако факты говорят о том, что на самом деле уже 22 июня Финляндия фактически участвовала в нападении на Советский Союз. Еще в ночь на 21 июня под защитой финских военных кораблей немцы установили минные заграждения в Финском заливе между Финляндской республикой и Эстонской ССР, а 22 июня СССР подвергся артиллерийскому обстрелу и авиационным налетам немецких самолетов, базировавшихся на шести финских аэродромах. Вечером того же дня германские самолеты, прилетевшие со стороны Финляндии, бомбили советскую базу на полуострове Ханко. Можно было бы привести и немало других подобных примеров. Однако и перечисленные выше действия финской стороны в самом начале Великой Отечественной войны, согласно нормам международного права, квалифицируются как открытая агрессия против соседнего государства.
При этом у Финляндии был и иной способ вернуть потерянные ею в 1940 г. территории. Приведу в этой связи два авторитетных, на мой взгляд, свидетельства. Бывший в то время посланником СССР в Финляндии П.Д. Орлов рассказывал мне, что незадолго до фашистской агрессии против СССР он получил из Москвы от Наркомата иностранных дел страны поручение, как только Германия совершит на нас нападение, немедленно прибыть к финскому министру иностранных дел Р. Виттингу и сделать ему от имени советского правительства следующее предложение: если Финляндия в условиях вспыхнувшей германо-советской войны будет соблюдать нейтралитет и воздержится от агрессии против нас, мы готовы сесть с финской стороной за стол переговоров на предмет возвращения отошедших к Советскому Союзу по итогам “Зимней войны” территорий.
Однако Виттинг поначалу даже отказался принять его 22 июня. А когда встреча все-таки состоялась, глава финляндского МИДа не смог дезавуировать содержание декларации Гитлера (ее обнародовал по Берлинскому радио Геббельс, о чем сразу же сообщило финское радио), согласно которой Германия вступает в войну “вместе с нашими финскими братьями по оружию...”20.
Виттинг только попытался “разъяснить”, что, мол, фюрер имел в виду защиту немцами Финляндии, а не какое-то совместное нападение. Что касается переданного Орловым предложения относительно переговоров по территориальный вопросам при условии нейтралитета Финляндии, то Виттинг обошел его полным молчанием21.
Когда некоторое время спустя (10 апреля 1985 г.) мне довелось в очередной раз побывать у В.М. Молотова на государственной даче № 18 в подмосковном поселке Жуковка-2, я задал Молотову вопрос об этом эпизоде. Он подтвердил рассказанное Орловым, заметив при этом: СССР был крайне заинтересован в том, чтобы Финляндия не оказалась вовлеченной в войну на стороне фашистского рейха, но “тогда ведь нам еще не было известно, как крепко была задействована немцами наша северная соседка в агрессивном плане “Барбаросса”22. Молотов напомнил мне и о другом довольно известном факте: уже на второй день после гитлеровского нападения в Наркомат иностранных дел был вызван аккредитованный в Москве финский посланник Хюннинен. “Я спросил Хюннинена, - сказал Молотов, - хочет ли Финляндия вступить в войну в качестве союзника фашистской Германии или нет? Хочет ли она сделать своим противником почти 200-миллионный народ, который не имеет к ней никаких серьезных претензии и не стремится каким-либо образом нарушать ее самостоятельность? Однако финский посланник уклонился от ответа”23.
“А между тем, - продолжал Молотов, - 22 июня Финляндия уже фактически приняла участие в нападении на нашу страну, предоставив германским войскам свою территорию, аэродромы, морские порты, прочие военно-стратегические объекты и совершив другие вероломные агрессивные акты. Тем не менее вплоть до августа 1941 г. мы не оставляли попыток по различным каналам зондировать возможность вывода Финляндии из войны и организации переговоров по указанным территориальным вопросам. Я напоминаю Вам, что первое небольшое послание И.В. Сталина Ф. Рузвельту, направленное, кажется, 4 августа 1941 г., было целиком посвящено финскому вопросу24. И когда стало уже совершенно ясно, что финская правящая верхушка этого делать не намерена, Сталин дал указание все наши попытки прекратить. Он заявил, что "тем самым Финляндия, грубейшим образом нарушив положения и все клятвенные обязательства Московского мирного договора, сама отказывается от возможности мирного решения территориальных проблем и этот вопрос отныне навсегда закрывается”25. “Могу еще добавить, - сказал Молотов, - что в августе и октябре 1941 г. правительство США трижды .поднимало перед правителями Финляндии вопрос о прекращении ее наступательных действий на советской территории и о возможности восстановления мира между СССР и Финляндией. Ответом финской стороны была разнузданная антисоветская клевета и подтверждение своей верности Гитлеру в совместной агрессивной войне против Советского Союза”26.
Возникает вопрос: вела ли Финляндия в составе фашистского блока самостоятельную, ограниченную и независимую от Третьего рейха войну против СССР, как заявляли об этом представители финской правящей группировки? Разумеется, нет. О какой “самостоятельной” и “независимой” от гитлеровской Германии войне могла идти речь, если все расчеты Рюти, Маннергейма, Рангеля, Виттинга, Вальдена, Таннера и других были целиком связаны с надеждами на победы мощных армий вермахта и закреплены в плане “Барбаросса”. А разве не свидетельствует об этом даже такой частный факт, что в самый канун фашистского нападения на СССР в северной части страны с согласия финляндских правителей в оперативное подчинение немецкой армии “Норвегия” перешел 111-й финский армейский корпус?
Что касается утверждения, будто Финляндия вела якобы чисто оборонительную войну, то и этот тезис, провозглашенный Рюти в речи 26 июня 1941 г. и бытующий до сих пор в финской историографии, не выдерживает серьезной критики. Председатель Комиссии по иностранным делам сейма В. Войонмаа 30 июня 1941 г. писал своему сыну, посланнику Финляндии в Швейцарии: “Финляндия - в состоянии воины против Советского Союза. Это все происходит под вывеской оборонительной войны, но теперь уже ясно, что это - агрессивная война ... Речь идет о полном участии в крестовом походе Германии...”27 (курсив мой. - Г.К.). По мнению известного историка норвежца Х.П. Кросби (автора изданной еще в 1967 г. книги “Выбор Финляндии”), “в начале лета 1941 г. Советский Союз не угрожал Финляндии, и мобилизацию тогда провели в целях наступления, а не обороны. Превращение финского плана обороны в план наступления произошло потому, что состоялся военный договор Финляндии и Германии, а не из-за воздушных налетов Советского Союза”.
С самого начала советско-финляндской войны 1941-1944 гг. как составной части Великой Отечественной намерения финляндских правителей отличались агрессивностью. Ведь речь шла о создании “Великой Финляндии” как за счет Советской Карелии, так и других территорий СССР. В этом отношении достаточно красноречив известный приказ главнокомандующего финскими войсками маршала Маннергейма за № 3 (для немецких войск он был датирован 1 июля 1941 г. за № 4). В нем весьма откровенно излагались захватнические цели Финляндии в начавшейся войне - завоевание не принадлежащих ей земель. Маннергейм напомнил тогда своим солдатам, что во время “освободительной войны” в 19I8 г. он сказал карелам Финляндии и Карелии, что не вложит “меч в ножны до тех пор, пока Финляндия и Восточная Карелия не станут свободными” “Борцы за свободу, славные участники Зимней войны, отважные мои солдаты! - говорилось далее в приказе, Новый день настал. Карелия поднимается, рядами идут ее батальоны. Перед нами в бурлящем потоке мировой истории сияет свобода Карелии и Великая Финляндия. Да поможет провидение, направляющее судьбы народов, финской армии исполнить обещание, данное мною народам Карелии”. Свое обращение главком закончил словами: “Солдаты! Земля, на которую вы ступите, пропитана кровью и страданиями нашего племени, священная земля. Ваши победы освободят Карелию, наши действия принесут прекрасное будущее”28.
А вот что говорилось в статье “Финляндия и ее претензии на Восточную Карелию”, опубликованной 13 декабря 1941 г. в американском журнале “Бюллетень международных новостей”: “...В своем приказе от 4 сентября маршал Маннергейм заявил, что старая граница на Карельском перешейке достигнута, но требуется дальнейшее продвижение. В приказе от 10 июля он повторил свой лозунг 1918 г. что не вложит меч в ножны до тех пор, пока не освободит Финляндию и Восточную Карелию, и что он молится об исполнении обещания, данного им карельскому народу. Стремление Маннергейма завоевать Восточную Карелию, которая никогда не принадлежала Финляндии (хотя значительная часть ее населения, состоящая из карелов, говорит на финском диалекте и родственная финнам по происхождению), не поддерживается народом. Бывшему министру иностранных дел и нынешнему министру торговли Таннеру пришлось приложить немало усилий, чтобы объяснить, что это было только личной точкой зрения маршала и в своем выступлении в Выборге (отчет о котором был помещен в шведских газетах от 15 сентября) он сказал, что война якобы носит чисто ... оборонительный характер”29.
Столь же несостоятельными являются утверждения ряда финских авторов, будто войска Финляндии, начав наступление, вышли в районы старой границы и здесь остановились, что они будто бы не участвовали в блокаде Ленинграда и т.п. Факты свидетельствуют, что значительная часть захваченной ими в первые месяцы войны территории не входила в состав Финляндского государства, равно как и столица Советской Карелии Петрозаводск, оккупированная финской армией 25 октября 1941 г. В боях за Ленинград финские войска, несмотря на отдельные оговорки, фактически участвовали, прикрывая северный фланг вражеской блокады.
Приведу еще один пример, показывающий как некоторые финские историки, освещая военные события 1941-1944 гг., обходят острые углы, очень вольно обращаясь с документами и используя при этом метод умолчания. Перед нами переведенная на русский язык и опубликованная издательством “Весь мир” “Политическая история Финляндии”. Ее авторами являются три известных финских историка О. Юссила, С. Хентиля и Ю. Невакиви30. Глава “От обретения независимости до окончания "Войны-продолжения" 1917-1944” принадлежит перу Сеппо Хентиля.
Не касаясь вопроса о том, насколько правдиво и объективно автор осветил предысторию, ход и окончание “Зимней войны”, обратимся к общей оценке следующих ее разделов, интересующих нас в первую очередь. А они как раз посвящены так называемой “Войне-продолжению” и носят названия: “Вооруженное перемирие” (для автора, видимо. Московский мирный договор между СССР и Финляндией, заключенный 12 марта 1940 г., был тоже только “перемирием”). Далее разделы “Финляндия и Германия – “соратники по борьбе” (слова “соратники по борьбе” Хентиля взял в кавычках, поскольку он, по-видимому, считает, что финские войска и войска вермахта таковыми не были), “Позиционная война и зондаж с целью заключения мира” и, наконец “Победа (?!) в оборонительных боях и перемирие”. Эта часть главы носит довольно тенденциозный характер. В ней многое поставлено с ног на голову, и она может служить своеобразным эталоном для тех, кто смело берется искажать факты, придумывать “домашние небылицы” и переиначивать на свой лад исторические события.
Виновником советско-финляндской войны 1941-1944 гг. у Хентиля является не кто иной, как Советский Союз, который в лице Молотова во время его визита в Берлин в ноябре 1940 г. “просил (!) у Гитлера согласия на оккупацию Финляндии”. Однако, говорится далее в главе, нацистский фюрер “недвусмысленно потребовал (!) не начинать новой воины на финляндском направлении”31. Опасаясь быть поглощенной своим воинственным восточным соседом, Финляндия, надо полагать, потому и поспешила войти в фашистский блок. После этой, неизвестно кем сочиненной “липы” (ссылки на источники во всей книге отсутствуют), Хентиля продолжает свой рассказ о том, как же Финляндия по воле ее “наивных” правителей вдруг оказалась в объятиях фашистской Германии. При этом у него не нашлось ни одного слова осуждения в адрес тогдашней правящей финляндской группировки, ввергнувшей страну в агрессивную, захватническую войну в союзе с Гитлером, в войну, которая продолжалась 3 года, стоила Финляндской Республике более 200 тыс. убитых, искалеченных и раненых и принесла с собой тяжелую экономическую разруху, а также другие бедствия. Больше того, Хентиля предпринял попытку найти оправдания вероломным действиям Рюти и его ближайшего окружения, грубо поправших Московский мирный договор, представив дело так, что Финляндию, мол, еще с июля 1940 г., когда Гитлер начал втайне готовить нападение на СССР, фактически просто “перетянули” (?!) из сферы интересов СССР в сферу интересов Германии”32. Когда же в середине декабря 1940 г. Гитлер утвердил план “Барбаросса”, то. как уверяет Хентиля, финны, которым была отведена “известная” (?!) роль, о ней “сами поначалу знали очень немного”(?)33.
Затем следуют еще два авторских тезиса, представляющие собой, мягко говоря, плод фантазии финского историка: оказывается, высшее руководство страны решило принять участие в военном походе Гитлера против СССР только потому, что “другой возможный вариант, то есть отказ от сотрудничества, в худшем случае предусматривал превращение Финляндии в поле битвы между Германией и СССР” (?!). В начале июня 1941 г. “смелая” правящая верхушка Финляндии якобы “решительно” сообщила Гитлеру “условия своего участия в войне: сохранение независимости”, причем Германия “должна была (Рюти-Маннергейм уже диктуют Гитлеру, что он должен делать! - Г.К.) напасть первой, а Финляндии не следовало начинать военные действия до тех пор, пока их не начнет СССР”. И когда Хентиля констатирует, что “25 июня русские нанесли по многочисленным объектам в Финляндии жестокие бомбовые удары, спровоцированные действиями германской авиации”34, он и здесь предпочел умолчать, откуда эта авиация появилась и где она базировалась.
В своей книге “Финляндия как агрессор в 1941 году” финский военный историк X. Сеппяля справедливо отмечает: “Война против СССР, к которой финны серьезно готовились и в которую вступили, окончилась поражением уже в декабре 1941-го, но продолжалась с большими жертвами еще более двух с половиной лет, в основном в угоду стратегическим целям Германии. Финляндия ведь отвечала за большой фронт и отвлекала на себя известное количество советских частей. Финны продолжали войну, пребывая в неведении, а затем и в предчувствии поражения, пока их просто-напросто не принудили к миру. Как легко начать наступательную войну, но как невероятно трудно выйти из нее! Это, надо полагать, финны теперь поняли”35.
Я привел все эти данные только для того, чтобы обратить внимание наших исследователей на необходимость в интересах всестороннего и объективного освещения истории Второй мировой и Великой Отечественной воины уделить должное внимание и вопросам участия в ней союзников фашистской Германии. Кроме того, хочу дать совет некоторым отечественным и зарубежным коллегам: нельзя, если ты считаешь себя честным ученым, подчищать историю в угоду конъюнктуре, ибо существует лишь одна истина, одна историческая правда.

Примечания:

17 Саломаа Э. Вовлечение Финляндии во Вторую мировую войну в качестве союзницы фашистской Германии. Вторая мировая война. Общие проблемы. Кн. 1. М., 1966. Сеппяля X. В кильватере Германии. Фрагменты из книги “Финляндия как агрессор в 1941 году” Север. 1988. № 7: Polkinen Т. Suomi kansainvalisessa 1941-1947. l-III. Porvo-Hels-Jula. 1979-1981; Vehvi1ainen O. Itsannaat ja aseveljet - Suomalaisen hailinnon ja saksalaisen sotavaen suhteista 1940-1944 // Historiallinen Arhisto. 1984. № 82: Вихвиляинен О. Выход Финляндии из Второй мировой войны Труды VIII советско-финляндского симпозиума историков. Петрозаводск 21-23 октября 1981 г. Л.. 1985: Мaniппen О. Suur-Suomen aariviivat Kysymys tulevaisuudesta ja turvallisuudesta Suomen Saksan politiikassa 1941. Hefs.. 1980; Маннинен О. Маршал Маннергейм и причина войны Север. 1992. № 1 1-12; Iоkipii М. latkosodan synty. Hels., 1987; Иокипии М. Финляндия на пути к войне. Исследование о военном сотрудничестве Германии и Финляндии в 1940-1941 гг. Петрозаводск, 1999; и др.
18 Капsa11isarkistо. Varanto Risto Rytin. Asia 23. Lehti 1.
19 Цит. по: Барышников Н.И.. Барышников В.П.. Федоров В.Г. Указ. соч. С. 145.
20 ИРИ РАН. Документы и материалы. Инв. № 148. л. 148.
21 Личный архив автора.
22 Там же.
23 Там же.
24 В этом послании И.В. Сталина Ф. Рузвельту, отправленном действительно 4 августа 1941 г., говорилось: “СССР придает большое значение вопросу о нейтрализации Финляндии и отходу ее от Германии. Разрыв отношений между Англией и Финляндией и объявленная Англией блокада Финляндии уже возымели свое действие и породили конфликты в правящих кругах Финляндии. Раздаются голоса за нейтралитет Финляндии и примирение с СССР. Если бы правительство США сочло необходимым пригрозить Финляндии разрывом отношений, то правительство Финляндии стало бы более решительным в вопросе об отходе от Германии. В этом случае советское правительство могло бы пойти на некоторые территориальные уступки Финляндии (курсив мой. - Г.К.) с тем, чтобы замирить последнюю и заключить с нею новый мирный договор” (см.: Переписка председателя Совета Министров СССР с президентами .США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Т. 2. (август 1941 - декабрь 1945 г.) М., 1976. С. 5).
25 Из личного архива автора.
26 Там же.
27 Войонмаа В. Дипломатическая почта (пер. с финск.). М.. 1984. С. 40.
28 См.: Kansallisarkisto. Varanio К. Mannerheim. Asia 129. Lehti 1.
29 Bulletin of International News. 1941. 13 dec.
30 Юссила О., Xентиля С., Невакиви Ю. Политическая история Финляндии. 1809-1995. (пер. с финск.). М., 1998.
31 Там же. С. 203.
32 Там же. С. 201.
33 Там же. С. 203.
34 Там же. С. 204.
35 Север. 1988. №7. С. 82.
  • Вложение: file27.jpg
    (Размер: 183.69KB, Загружено 3142 раза)

[Обновления: чт, 01 августа 2013 15:30]

Известить модератора

вот и один из ответов [сообщение #155960 является ответом на сообщение #155958] чт, 01 августа 2013 15:34 Переход к предыдущему сообщенияПереход к следующему сообщения
alexsvar
Цитата:



Этот снимок общеизвестен. Его сделала в Петрозаводске 28 июня 1944 года фотокорреспондент «Огонька» Галина Санько. В 1968 году на выставке в Париже за серию петрозаводских снимков она получила гран-при. Групповое фото узников лагеря №5. Дети, как старички. Смотрят с недоверием. Наши солдаты пришли в новой форме с погонами. Ребятишки еще не совсем понимают, что произошло… Бараки на заднем плане…

http://rk.karelia.ru/blog/dva-buketa-na-dnevnoy-desant/

  • Вложение: foto-4-565x417.jpg
    (Размер: 75.62KB, Загружено 3384 раза)
Re: вот и один из ответов [сообщение #155967 является ответом на сообщение #155960] чт, 01 августа 2013 21:59 Переход к предыдущему сообщенияПереход к следующему сообщения
ulet
Цитата:

А какая погода стояла в конце июня 1944 года, когда освободили Петрозаводск? Да, верхнее фото было издано не позже середины сентября 1944 года.

Про погоду думаю можно посмотреть в ЖБД соответствующих подразделений дислоцированных в тех местах, на сайте национального архива. Очень часто финны указывали в своих записях актуальную погоду.
Re: вот и один из ответов [сообщение #155991 является ответом на сообщение #155967] пт, 02 августа 2013 10:21 Переход к предыдущему сообщенияПереход к следующему сообщения
alexsvar
Судя по фотографиям в момент освобождения Петрозаводска было достаточно тепло, мальчики в пальто возможно просто надели все носильные вещи. Первая-вторая фотографии интересны тем, что были впервые опубликованы в малоизвестной пропагандисткой книги о "Финских извергах" осенью 1944 года, были предъявлены в качестве обвинительных документов на Нюрнбергском процессе и... получили известность только в 1966 или 1968 году на выставке в Франции.

[Обновления: пт, 02 августа 2013 10:21]

Известить модератора

Re: вот и один из ответов [сообщение #155993 является ответом на сообщение #155991] пт, 02 августа 2013 10:46 Переход к предыдущему сообщенияПереход к следующему сообщения
Буквоед
alexsvar писал(а) пт, 02 августа 2013 10:21

Первая-вторая фотографии интересны тем, что были впервые опубликованы в малоизвестной пропагандисткой книги о "Финских извергах" осенью 1944 года...

Куда уж тут до широкой известности! Тираж даже для военного 1944 г. просто смехотворный: 3000 экз. Т.е., похоже, именно для достаточно узкого круга пропагандистов.
М.Долгополов, А.Кафман "Финские изверги", ОГИЗ Госполитиздат 1944


Все новое это хорошо забытое старое
Re: вот и один из ответов [сообщение #155995 является ответом на сообщение #155993] пт, 02 августа 2013 10:55 Переход к предыдущему сообщенияПереход к следующему сообщения
alexsvar
Буквоед писал(а) пт, 02 августа 2013 10:46

похоже, именно для достаточно узкого круга пропагандистов.


Про финские бомбежки и обстрелы Ленинграда там неплохо написано
Re: вот и один из ответов [сообщение #155997 является ответом на сообщение #155995] пт, 02 августа 2013 11:11 Переход к предыдущему сообщенияПереход к следующему сообщения
Буквоед
alexsvar писал(а) пт, 02 августа 2013 10:55


Про финские бомбежки и обстрелы Ленинграда там неплохо написано :)


Особенно, если вот такими цитатами якобы из "Uusi Suomi":
Цитата:

«Самолёты совершили полёт над Петроградом и
возвращаются теперь обратно, находясь над Кронштадтом.
Наша тяжёлая батарея, находящаяся в нескольких стах
километрах
, открывает огонь. Вспышки прорезают ночную
мглу подобно молниям».


Все новое это хорошо забытое старое
Re: фотография детей в финском лагере [сообщение #155999 является ответом на сообщение #155957] пт, 02 августа 2013 11:23 Переход к предыдущему сообщенияПереход к следующему сообщения
alexsvar
из финского архива:

подпись: Nuori neuvostokansalainen, josta propagandan mukaan valtio pitää erikoista huolta. Koditon ja orpo ruoanhakumatkalla.

Насколько я понял гугль, подпись такова: Молодой советский гражданин, объект особой заботы (советского государства), как говорила пропаганда. Сирота и бродяга в поисках пищи.

Сарказм финской подписи совершенно не уместен, сиротой и бродягой в обносках его сделало не советское, а финское государство. Фотография относится к лету 1942 года.
  • Вложение: 23755_r500.jpg
    (Размер: 20.20KB, Загружено 2824 раза)
Re: вот и один из ответов [сообщение #156000 является ответом на сообщение #155997] пт, 02 августа 2013 11:29 Переход к предыдущему сообщения
alexsvar
Сочинения автора там просто фееричны. Про угон финнами населения из Выборга, про библиотеку Аалто ("Простите, часовню тоже я развалил? Нет, это было до вас, в 14ом веке.").
Большая часть материала взята из "Чудовищных злодеяний финнов".

Совершенно непонятно какой смысл был в заказе подобной книги осенью 1944-го.
Предыдущая тема: Что за раскоп?
Следующая тема: 3 мая. Воссоздание дота на углу Кронштадской и Корабельной улиц
Переход к форуму:
  


Текущее время: пт мар #d 13:44:20 MSK 2024