Начало » ГЛАВНЫЙ » Фортификация » Боец 73 электророты 22 УРа
| Боец 73 электророты 22 УРа [сообщение #132025] |
чт, 07 июня 2012 10:28  |
|
|
Образцов Вадим Аркадьевич
Интервью брали Олег Бушко, Алексей Жестков, Елена Михайлова сайт "Сестрорецкий рубеж" http://apk1slon.spb.ru/
Я родился 16 марта 1925 года в г. Вологда в семье военного. После реформы РККА отца перевели на гражданскую службу, и мы переехали в Парголово, деревня Сторожиловка. Поблизости находились деревни Каболовка и Заманиловка, сейчас этих деревень нет. Парголово тогда находилось в 30 километрах от Ленинграда, туда ходил паровоз. В то время в Парголово было семь школ, причем все они были полностью укомплектованы учениками, две из них были десятилетки. Вначале я окончил Каболовскую начальную школу в Парголово (4 класса). Окончив 8 классов одной из этих школ, я поступил на первый курс Ленинградского Электротехнического техникума на должность радиоэлектротехника.
Когда началась война, мне было 16 лет, и я получил свой первый паспорт. Я успел окончить два курса техникума, а весь срок обучения составлял три года. После начала войны мы еще некоторое время позанимались, транспорт еще ходил, даже ходили паровозы из Парголово в Ленинград. Так продолжалось примерно полтора месяца, после чего всех студентов перебросили на строительство аэродрома в Девяткино. Это был уже ноябрь месяц, а надо сказать что зима 1941-42 года была необычайно холодной, к примеру в середине ноября замерзла Ладога. Несмотря на то, что мы работали, мы получали иждевенческие продовольственные карточки. Свои карточки я отдавал маме, которая отоваривала их в Парголово. Там была всего одна булочная, где можно было купить хлеба. В Девяткино каждый питался тем, что взял из дома, у кого был картофель у кого овощи, хлеба не было. В такие сильные морозы мы проработали две недели, на третьей неделе все стали разбегаться, поскольку питания не было, жили мы в частном секторе, а техникум перестал платить хозяевам домов. Когда стало невозможно ездить на учебу, а учеба еще была, я поступил работать на парголовский промкомбинат, который изготовлял для фронта телеги, сани, волокуши для пулеметов и прочие вспомогательные вещи. Поступив на работу туда, я стал получать рабочую карточку. Проработал там недолго, поскольку отопления не было, транспорта не было и очень не многие могли добираться до работы. Кто мог добраться, те конечно работали, я же устроился на шуваловскую торфоразработку в качестве ученика электрика, где работала моя мама. Сейчас на месте этой торфоразработки находится садоводство. До войны территория от Шуваловского парка и до Ленинграда была сплошной торфоразработкой. Торф шел на топливо в Ленинград. Поперек шоссе была проложена узкоколейная железная дорога, она связывала места погрузки и разгрузки торфа. Вокруг Ленинграда было три торфоразработки. Торф также шел на Волховскую ГЭС в качестве топлива, она была сильно заморожена, и приходилось подтапливать ее торфом или дровами. По дну Ладожского озера был проложен кабель, по которому электроэнергия шла только на предприятия, работавшие на нужды фронта, весь жилой сектор электричеством не снабжался. Я работал в электроцехе и получал рабочую карточку, мама моя работала машинисткой и получала служебную карточку.
- Вы там же и жили?
Нет. Я жил дома и ходил из Сторожиловки пешком. Мой отец со второго дня войны был призван в армию, служил в полевой части на Карельском перешейке. Он был начальником финансовой части дивизии и имел звание капитан. На Карельском перешейке помимо частей 22-го и 17-го УРов было 23 полевые части, стоявшие от Финского залива до Ладожского озера. К УРу относилась 21 часть, подчинялись штабу УРа, а полевые части командующему 23-й армией. Для того чтобы выживать дальше, нужно было сделать выбор, либо идти на фронт, либо оставаться дома и умирать с голоду. Доходов кроме работы у нас не было, подсобного хозяйства тоже не было. Я написал заявление и передал его с отцом, который иногда приходил домой, ведь от фронта до Парголово было всего 25 километров. Отец передал заявление командованию дивизии, где он служил. Штаб 23-й армии стоял в Шуваловском парке. Внутри песчаных холмов были вырыты штабные помещения. Первого мая 1942 года отец пришел с фронта и принес разрешение, что меня согласны взять на службу. Второго мая я одел на спину вещмешок и пошел на фронт. В военкомат я не ходил. Перед войной и во время нее в Парголово и в Ленинграде работали всеобучи. Ребята от 15 лет были обязаны посещать занятия, на которых изучали стрелковое оружие: автомат, винтовку, пулемет, наган, а также гранаты. Занятия проводились в вечернее время два раза в неделю по три - четыре часа. На момент ухода в армию я уже владел всем стрелковым оружием. Так я стал рядовым электротехнической роты.
- Если отец служил в полевой части, то, как Вы попали в УРовскую часть?
Фронт один, да и я уже имел за плечами два курса техникума. Направляли туда, где было особенно необходимы люди. У меня друг погиб под Колпино, тоже ушел добровольцем. Отец пошел в свою воинскую часть, а я в свою. Идя по Выборгскому шоссе через меднозаводской перекресток, я пришел в часть, базировавшуюся в Мертути. Метров 500-700 от шоссе была наша распределительная подстанция. Я был там уже после войны, одни заваренные двери, а оборудование все вывезено. Меня спросили паспорт. Я сказал «Ой, паспорт остался дома!». «Неважно! Давай свои данные». Мне выписали красноармейскую книжку. Третьего мая я принял присягу. В этот же день меня поставили в боевое охранение.
- Что собой представляло боевое охранение?
В первую очередь охрана боевого объекта (подстанции). Подстанция питала ДОТы и электрозаграждения вправо и влево от своего места расположения. От подстанции до передовой было порядка пяти километров. На все задания мы ходили пешком и ни на чем не ездили. Мы не только ходили в боевое охранение, но и помогали полевым частям, иногда выделят взвод, иногда отделение.
- Что в основном делали?
Война была все время, мы находились постоянно в радиусе действия финских минометов. Стреляли постоянно, в любое время суток мы были под обстрелом, как минометным, так и артиллерийским, единственно что нас не бомбили самолеты.
- Почему вы не отвечали на финский огонь?
Отвечали.
- Откуда у финнов столько оружия?
У финнов было оружие, у них было много оружия. Финнов хорошо снабжал немец.
- Если вас дают в усиление на передовую то для чего, разведка боем? Язык?
Мы ходили во первых в разведку, потом мы ходили в боевое охранение как усиление переднего края, там же передний край идут окопы, идет проволочное заграждение, нейтральная полоса минированная, а сзади с нашей стороны постоянные окопы. Окопы были такого профиля, что можно было почти пройти от Финского залива до Ладожского озера, не поднимая головы наверх. У финнов был полный профиль, с нашей стороны не было полного профиля. Были такие перерывы, где надо было переползать, переходить не поднимая головы или по кустам или по земле ползти, а у финнов вдоль нашей границы были окопы полного профиля, и они ходили пешком. Функциями электророты были охрана переднего края МЗЭП (малозаметные электрифицированные препятствия) с напряжением 3000 В. Наша электророта и обеспечивала установку сетки и ремонт повреждений. Летом мы ставили зеленую сетку, зимой меняли ее на белую. Сетка ставилась на высоте 30-40 см от земли, высота сетки 2,5 - 3 метра, размер ячейки 25×30 см. Зимой после метели мы поднимали сетку. Это была наша работа фронтовая.
- Приходилось лопатами из под сетки снег выгребать?
Нет лопатами не нужно было, сетка находилась на колышках. Когда идет взвод или отделение работать на линию, отключалось предварительно напряжение. Пока мы не вернемся, напряжение не включалось. Поднимали сетку из снега.
- А колья были не вкопаны в землю?
Нет, они не вкопаны, они просто втыкались. Колья были сделаны из восьмерки проволоки и имели на конце изолированный крючок из керамики. Мы их поднимали и втыкали снова, у нас были специальные длинные колья на зимнее время. Это все работало до 10 июня 1944. Мы получали электропитание от кабеля, идущего по дну Ладожского озера, а также имели свои аварийные дизеля.
- Ваша подстанция питала все ДОТы вокруг и сетку?
Да, наша подстанция обеспечивала определенное количество ДОТов, 11-ая электророта, находившаяся в районе Медного озера обеспечивала дальше к Ладоге. Так что подстанций было три штуки в Сестрорецке, Мертути и Лембалово. Три электророты, отдельные электророты в подчинении командующего УРом. ДОТы были обеспечены электроэнергией все.
- Какая длинна была у электрозаграждений?
По всему фронту, от Финского залива и до Ладоги.
- Где в Сестрорецке была электророта?
В Сестрорецке стояла отдельная электророта. Мы имели на определенном рубеже с ними контакт и на этом наш участок заканчивался.
- Электростанция в Сестрорецке работала всю блокаду.
Мы являлись потребителями электроэнергии, мы не вырабатывали ее, но аварийные дизеля у нас готовы были всегда. Вот так я проработал электриком рядовым во взводе спецработ до 27 февраля 1945 года.
- Кто-то из финнов нарвался на электрозаграждения?
Человека ни одного не попадало, попадали зайцы, попадали лисицы, но людей не было. Финны ведь тоже грамотные люди, финская разведка проходила через электрифицированные заграждения: они вырезали, проходили, снова включали после себя и обратно уходили через свой же проход. Неоднократно были и нападения на нашу подстанцию в Мертути, были попытки взорвать ее, потому что она им очень мешала.
- При Вас?
Да конечно. У Лембаловского озера есть мемориал (Лембаловская Твердыня А.Ж.), с этого мемориала прекрасно финнов было видно. Метров через пятьсот они занимали позиции, окопы было видно. Когда на бугорок зайдешь, вся финская позиция как на ладошке. Там погиб мой командир роты, который ходил в разведку. Пошли в разведку и их финны накрыли, все погибли, не вернулся ни один человек. Конечно эти малозаметные препятствия свою роль сыграли в течении войны, просто так через них было не пройти, надо было специально готовиться, специально делать проходы, отключать, подключать. Активные боевые действия велись постоянно по всему фронту. Принято считать, что УРовские части Карельского перешейка не воевали, это я могу опровергнуть. Если не каждую неделю, то раз в полторы – две недели обязательно разведка оттуда (с финской стороны А.Ж.) шла, пробовали прорваться, либо наши уходили туда к ним. Либо велись боевые действия в масштабе батальона, с орудиями, пулеметами, как во время войны называлось «щекотали нервы». За мою службу 1942-1945 было две попытки проникнуть на нашу подстанцию и попытаться взорвать ее.
- Взрывчатку нашли у них?
У них с собой была взрывчатка, и они имели задачу уничтожить нашу подстанцию.
- А сколько человек?
Восемь человек было. Это были лыжники в зимнее время. Мы их уничтожили. В зимнее время проникнуть было легче, поскольку здесь кругом болота, летом пройти было трудно. Финны ведь лыжники хорошие.
- А как сама подстанция охранялась?
Сам объект охранялся так. Было четыре ряда колючей проволоки, из которых три под напряжением. Между двух рядов по дорожке ходили часовые. Сам часовой даже выйти не мог и пока он не отстоит свою смену, напряжение с проволоки не снималось. Между двух других рядов было заминировано. На подстанцию не пропускали даже никого из личного состава, кто не был в спецвзводе и не был непосредственно связан с работой станции.
- Там только подстанция была, там не и жили?
Дежурная смена находилась круглосуточно. Подстанция имела четыре этажа вниз. Казармы там никакой не было, спали у себя на этаже. На втором и третьем этажах стояли кровати. На дежурстве находилось одновременно четыре человека. Система подстанции была следующей. Подходил кабель питания с электроэнергией, дальше по распределительным устройствам, по кабелям на глубине 2,5 метров разветвлялся по участкам, которые были подведомственны нашей электророте. Кабель подходил к колодцам, и от колодцев уже шли «усы» из резинового кабеля с палец толщиной, который на глубине лопаты, где чуть больше, подходил к сетке. Эти усы очень часто перебивались минометным или артиллерийским огнем. Наша задача была, два взвода работало круглые сутки, чтобы вовремя произвести ремонт этого «уса». К примеру «ус» порван, а он питает метров 100-150 сетки, это зависело от местности. Если болото участок был покороче, если сухое место подлиннее. У нас на подстанции была автоматическая сигнализация, на каком участке перебит кабель. Дежурная группа следит за срабатыванием. В случае повреждения, они сразу же сообщают командиру роты, что не таком-то участке перебит кабель. Выходит аварийная группа работать как правило в ночное время. Дальше либо заменяли кусок кабеля, либо сращивали, либо муфту ставили в зависимости от повреждения. По возвращению питание подавалось вновь. И так всю войну.
- А у финнов было нечто подобное?
Было, но только на отдельных участках. По всему фронту не было. И напротив нас находилось несколько электрифицированных участков.
- А ДОТы как?
От подстанции на глубине трех метров также шел кабель к ДОТам. Таким образом, сетка питалась отдельно, ДОТы отдельно.
-Что можете сказать поводу деления на участки?
Все было распределено на участки. К каждому участку подходил кабель, от этого кабеля были еще подучастки маленькие, где от колодца через муфту, отходили кабели которые непосредственно подключались к сетке.
- То есть у вас получался участок от Сестрорецка до Медного озера? Именно ваш участок?
Нет, это район подведомственный нашей электророте. Мы могли бывать и на территории сестрорецкой электророты или на территорию электророты Медного завода. - Сколько человек было у вас в роте? Наша рота была нестроевая, а рота специалистов. Спецвзвод один, кабельный взвод, хозяйственный взвод, взвод обеспечения плюс еще один взвод, но не могу вспомнить какой, а всего пять. В каждом взводе по 120 – 140 человек. Я служил в отдельной 73-й электротехнической роте. В зависимости от занимаемого участка формировалось штатное расписание.
- Под каким напряжением питание приходило к вам на подстанцию?
3000В, повышающих трансформаторов не было.
- Как питались ДОТы?
Для питания ДОТов использовались понижающие трансформаторы. В ДОТах была сеть 110В. На сетку давали 3000В, заяц попадался, так он сразу же сгорал. У нас погиб один старший лейтенант, командир кабельного взвода инженер был, специалист. Фамилию точно не помню, вроде Майданский. Отключили питание, пошли работать на линию взводом. Но специфика работы с электрооборудованием такова, что даже если кабель отключен, в нем остается огромной силы электрический ток, так называемый остаточный ток. Для того, чтобы не попасть под напряжение остаточного тока, несмотря на то, что этот кабель отключен надо обязательно заземлить его, и только после этого начинать работать. Он стал заземлять кабель, понадеялся что все хорошо, не заземлил до конца и сгорел. Сразу сгорел, нам даже его не показывали. Он сам же и делал заземление, но не проверил его.
- Это какой был год?
1943, лето.
- А как финны нападали на электростанцию?
Были две попытки нападения. В зимнее время в белых халатах. Нападение было подготовлено, специалисты уже первый ряд вырезали, уже начали работать со вторым рядом проволоки, а там же часовой ходит, он движется по кольцу беспрерывно, но когда он уходит на одну сторону объекта, другая остается без присмотра. Воспользовались моментом когда часовой ушел в теневую сторону, там же кругом все елями заросло, станция вся заросшая, причем настолько густо, что пока не подойдешь ее и не видно. Когда стали обесточивать второй ряд проволоки, сработала сигнализация, видно финны что-то неаккуратно сделали (сигнализация на разрыв цепи А.Ж.), сразу подняли тревогу.
- Были ли Вы на лемболовской подстанции?
Да я и на лемболовской и на сестрорецкой был во время войны.
- Сестрорецкая подстанция она где?
Она в районе Сестрорецка, располагалась в ДОТе (под ДОТом В.А. подразумевает любое бетонное фортификационное сооружение А.Ж.).
- Она может чисто подземная была?
Нет, шапка была сверху. Во время войны там бывать приходилось, мы ведь контакты поддерживали, обменивались информацией. Они у нас, мы у них были.
- Эти подстанции действовали до какого периода?
До конца войны и даже уже война закончилась, а они работали, гарнизоны стояли там.
- Медное озеро это ваша территория? То есть граница вашей территории за Медным озером?
Да. Мы были до Елизаветинки, дальше территория была не наша.
- Вам через передовую не доводилось ходить?
Туда, во вражеский тыл я ни разу не ходил. Нас на подмогу полевым частям послали во время наступления 1944 года. Это так называемый десятый сталинский удар, когда началось наступление на финнов здесь, нас бросили на усиление и то потом вернули прямо с фронта. Всех специалистов вернули на свои места. Во время Выборгской операции мы временно подчинялись командирам полевой части. Всего мы пробыли там недели две.
- В сторону Эстонии не гоняли?
Я уже туда не ходил. Первую медаль я получил в 1943, 17 сентября.
- А повестка из военкомата пришла после нее?
Позже. Мой год призывался в 1943, я ушел служить 2 мая 1942. Так вот за это время я получил письмо от мамы, которая пишет, что мне пришла повестка, вызывают в военкомат. Я ничего не успел ответить, я просто подошел к командиру, отпросился, и он меня отпустил домой. Дома взял эту повестку и пошел к военкому.
- С медалью?
Да с медалью, у меня красноармейская книжка была. Я пришел, представился, доложил ему, ты говорит откуда, да с фронта, показал ему красноармейскую книжку, а медаль говорит откуда, и медаль с фронта. Удостоверение на эту медаль у меня до сих пор есть. Посмотрел, подумал, иди говорит служи дальше. Подполковник был военком, хороший мужик.
- А где военкомат был?
В Парголово. В Парголово был военкомат свой, где сейчас монумент с надписями на горе. Рядом была школа и здесь же был военкомат. Там много перечислено погибших наших ребят, мало кто остался, буквально по пальцам сосчитать можно. С теми с кем я учился, вырос сегодня осталось в Парголово человек 8-10 всех живых. Они сейчас в таком же состоянии как и я. У меня началась потеря товарищей с блокады. Двое замерзли сразу с карточками у магазина, даже хлеб не получили.
- Ждали очереди, не могло же такое быть?
Как же не могло быть очереди, когда по суткам стояли. Люди стоят с карточками за хлебом, а хлеб не привезли, нету хлеба, а люди то стоят. Меняются, родственников ставят, знакомых и продолжают стоять и стоят до тех пор пока не привезут товар и пока не получат. Вот так двое замерзли. Один в Парголово, другой в Шуваловском парке. В очереди, его подошли толкнули, все - готов. В одном классе мы учились. Хозяйку дома, я в частном доме жил. В 1933 году у нас в Сторожиловке был очень сильный пожар, 48 домов сгорело, как раз в год когда убили Кирова. Его в декабре месяце убили, а это было в июне. Все сгорело начисто, ничего не осталось, и нас поселили в частный дом. Хозяйку этого дома зарезали, нашли только через год. В 1942 ее зарезали и засунули в пивной ларек. Весной 1943, когда уже запах пошел, вскрыли и нашли, а так пошла за хлебом и пропала. Сын ее на год младше меня погиб под Колпино. Почти никого не осталось, а было 42 человека.
- В ДОТах был свой электрик?
Обязательно. В каждом ДОТе был свой электрик. ДОТ, который был электрифицирован обязательно имел специалиста электрика.
-Ну он же наверное не только электрик?
Он мог быть артиллерист или пулеметчик, но совмещал должность электрика.
- Если что-то сломается вас вызывали или свой был?
Нет, свой был. Несколько раз за год приходилось выходить на передний край вплоть до проникновения на финскую территорию с разведкой совместно с полевыми частями. В целом нас отвлекали только в крайнем случае. А так не разрешалось никуда трогать.
- У подстанции были электрические заграждения прямо по периметру, а у остальных ДОТов были или просто «колючка» была?
Не у всех, у некоторых были, но в один ряд.
- Перед началом выборгской наступательной за день до нее, в Сестрорецке и где-то в ваших краях была проведена разведка боем, которая 9-го июня началась.
Нет, 9-го не было. Нас сняли дня через 3-4 после начала наступления. Была команда специально. Не с одной части нас брали, а со всех частей отобрали необходимое количество людей и дали на подмогу полевым частям. У нас стояла батарея «катюш» когда началось наступление. Как раз в районе Мертути, где наши землянки, а на бугорках они стояли. Вот тогда нам досталось, когда они открыли огонь, а ведь засекали же моментально. Катюши дали несколько залпов свернулись и уехали, а финны все изрешетили, нас спасли только наши землянки с большими накатами.
- Я считал, что практически же безнаказанная артподготовка была.
Это все хорошо сейчас рассказывать. Это было сразу не прорвать, долговременную оборону, которую строили европейцы финнам.
- В Мертути стоит артиллерийский ДОТ. Он в период 1941-1944, при выборгской операции вел обстрел финской территории?
Участвовали все ДОТы, даже и ДЗОТы вели постоянный огонь. Как говорится спокойно жить не давали. Орудия были небольшого калибра, но вели огонь постоянно, по команде. Оружия и боеприпасов было достаточно, все наши ДОТы были хорошо обеспечены.
- А полевой артиллерии много было?
Полевой артиллерии у нас не было вообще, она была ближе к переднему краю.
- То есть вынесена перед укрепрайоном? И какие калибры?
В основном 76 мм, минометы.
- Закапывали подбитые танки в качестве огневых точек?
Да использовали.
- Не гоняли вас к «Миллионеру»?
Нет, но сетка там была. Больше всего было повреждений Сестрорецк, Белоостров, Дибуны, поскольку там больше всего велось артиллерийского и минометного обстрела. И нам порой приходилось по двое по трое суток лежать в этом болоте. Это сейчас там деревья растут, а тогда был кустарник полтора метра – метр и очень тяжело было находиться там.
- То есть они расчищались или такой был ландшафт?
Ландшафт был такой.
- Не вырубались деревья?
Когда сетку проводили то, что мешает убирали.
- Перед сеткой и после нее не расчищался лес?
Нет.
-Только просека и сетка, чтобы она была минимально заметна?
Вообще ее не заметно было, ни в летнее время, ни в зимнее. Подойдешь вплотную и увидишь сетку. Пока можно было сетку чинить – чинили. Оборвут или снимут финны, снова поставим. Финны ведь по сотни метров сетки снимали, просто убирали ее освобождали себе район действий. Бывает приходишь на район, поступил сигнал на подстанцию что обесточилось. Приходишь туда, а там нету метров 50 – 60 сетки. Мы никогда не выходили на боевое задание без сетки всегда шли и несли с собой сетку. Есть она там или нету, мы все равно с собой несли. Вот тут я за войну натаскался. Сетка ведь в рулонах 2, 5 – 3 метра ширина плюс она металлическая. Зимой хорошо – на лыжах помогаешь, а летом на плечах. Об этом мало написано, мало кто знает, только те кто воевал на этом участке. Вообще о Карельском перешейке очень мало информации, такое впечатление, что там никогда не воевали. Ну, например я вот тебе скажу, что когда стабилизировался фронт, были даже участки такие, где с финнами обменивались продуктами. Мы приносили махорку свою, они приносили свои сигареты, галеты. Это было, но вы нигде это не найдете. До тех пор пока с нашей стороны не убили финских солдат, пришедших для обмена, у нас не было конфликтов на этих участках.
- Кто убил и как?
Не знаю, сарафанное солдатское радио сработало. И с этих пор все прекратилось.
- Какой это был участок?
В районе Сестрорецка, Дибунов. Это же было категорически запрещено. КПП в Осиновой Роще было всегда, всю войну и второе КПП на перекрестке Медный Завод и Выборгское шоссе. Я ходил через КПП, потому что у меня пропуск был постоянный, связанный с работой. Приходилось пакеты носить секретные в штаб армии, штаб фронта. Я и дома бывал раз в два – три месяца. С командиром договоришься, «Иди» говорит – «Сходи, а вечером придешь».
- Чем Вас вооружали при доставке секретных документов?
У меня был автомат, был пистолет и граната.
- Какое вообще оружие было? Автомат.
Вначале когда пришел дали карабин, но через месяц забрали и выдали автомат ППШ.
- Снайперы с финской стороны были?
От снайперов только в нашей роте погибло пять человек.
- А наши снайперы тоже были?
Были. И наши снайперы выходили на охоту и финны выходили, но с нашей стороны снайперов было меньше. И у нас было много девушек снайперов.
- Без разницы за водой идет или нет все равно стреляли?
Нет, за водой не трогали. До тех пор пока особый отдел не засек, не трогали.
- Это какой год, 1943?
Нет, пораньше чем 1943, в 1942 году, во втором полугодии. За всю войну на Парголово упало три бомбы. И то эти бомбы были сброшены между Юкками и Парголово в поле, на дома ни одна бомба не упала.
- Вы упоминали, что ДОТы 22 Ура не бомбили. Не бомбили потому что у финнов не было авиации или было мощное зенитное прикрытие?
Мощного зенитного прикрытия не было, потому что вся зенитная артиллерия использовалась не для поражения воздушных целей, а стояла на прямой наводке для отражения атак. Я тебе скажу так, во время войны, немцы использовали финские аэродромы, и самолеты летели на Ленинград над Шуваловским парком, над Парголово. И всю ночь до утра бомбили, к утру опять тишина, днем они старались не летать, все-таки зенитное прикрытие у Ленинграда было сильное.
- К любым воинским частям был приписан определенный приписной состав, в случае начала войны приписной состав туда прибывает и занимает свои боевые места. Приписной состав 22 Ура был с Ленинграда или других городов?
Видите ли, 22 УР был еще не готов к моменту начала войны, строительство его было не закончено, еще нельзя было сказать, что это готовая линия обороны на северном участке фронта (КаУР был одним из самых боеготовых УРов СССР А.Ж.). Приписной состав конечно был, но как правило, когда началась война приписной состав этот пошел в другую сторону. Он пошел на южное Лужское направление и здесь мало очень осталось людей, а на второй год войны ввиду отсутствия мужчин очень много взяли девушек. И пулеметчицы и снайпера и писаря и штабные работники и медсестры.
- А у вас электрики?
У нас были. Была машинистка, медсестра, два повара. Женщин электриков не было. Еще была война, меня направили учиться в танковое училище. Это был 1945 год февраль месяц, потом нам учебу раз продлили на год, два продлили на год, три продлили на год. Война закончилась, программа изменялась, офицерский состав требовался для пополнения в воинские части, его сильно выбили во время войны, очень много погибло людей, мужчин осталось мало. Нам прибавляли, прибавляли программу, в итоге я почти пять лет отбарабанил отучился.
- Вы когда закончили?
В августе 1948 года закончил, сдал Государственные экзамены, но нас держали до 1949 года, до 4 января потому что в государстве не было денег чтобы выплатить нам, одеть нас обуть. У нас уже получилось так что были набраны новые курсанты, они заниматься начали, а мы все по гражданским квартирам ночевали, кто где может. Таким образом 4 января был подписан приказ министром, я получил назначение и приехал в Ленинград. Я мог поехать куда угодно, поскольку закончил с отличием учебу. Мне предлагали и на Украину и на Кавказ куда угодно. Тем, кто отлично закончил, предлагали любое место в Советском Союзе. Ведь в то время же было очень тяжело с квартирами жить было негде, а я говорю у меня есть где жить, и я поеду в Ленинград. Вот так я попал в Ленинград после окончания училища. В Ленинграде я попал в Сертолово1 полк средних танков Т-34. Где проходная первое Сертолово, левая сторона была казарма Т-34, правая сторона и вниз к Песочной тяжелые танки. Поскольку я закончил училище по Т-34, меня направили сюда. Жил я в Парголово на своей квартире. У меня мама продолжала в Парголово жить, и я приехал сюда.
- Вы так и катались на тридцатьчетверке до 1961 года?
На разных танках, на Т-62 ездил, меня же брали на сборы дважды после увольнения. Нас знакомили с новой техникой. Я два раза по две недели был на сборах.
- А именно во время кадровой службы?
Нет. Только тридцатьчетверка.
- И как? Какие недостатки?
Это лучше всех машин. Знаю много танков, но лучше Т-34 нет. Дело не в том что она красивее быстроходнее маневреннее, Т-34 характерны очень высокие тактикотехнические данные. Во вторых она очень ремонтнопригодна, во время войны она ремонтировалась в полевых условиях с заменой двигателя. Очень быстро все менялось. Подъезжала «летучка» с новым двигателем, поставили и поехали, ходовая тоже самое. Вобщем в мире не одно государство не смогло создать машины равной Т-34. По ее возможности замены агрегатов, ну все можно было заменить в полевых условиях, только с использованием «летучки». Подъезжает «летучка», а они у нас были на «студебекерах», там и токарный станок, там и сварка. Натягивали тент, чтобы дождь или снег не мочил, делали капитальный ремонт машине, и машина пошла.
- Когда стреляли, насколько реально прямой наводкой попасть?
1000 метров, как по документам.
- Вы сами хотели стать танкистом, или Вас направили?
Нет. Я никем не хотел стать, я хотел домой вернуться!
- Вам не предлагали выбора?
У нас не спрашивали выбора.
- Были случаи и во время войны предлагали выбор училища.
Нет, нас вызвали и сказали: «Вы поедете учиться» Куда учится? На сколько учиться? «Вам там сообщат». Ну февраль месяц, уже дурак видит, что конец войне. Нас отправили на пересыльный пункт на Карла Маркса, у Сампсониевского моста. Там был огромный пересыльный пункт, и меня с фронта прямо туда. Я там две недели сидел. Потом сформировали роту будущих курсантов. В начале марта нас посадили в эшелон и отправили в Омск. День Победы я встречал в Омске.
- Танкисты были среди будущих курсантов?
Все были с разных частей, фронтов, не только с Ленинградского фронта. Собрали в этом пересыльном пункте с разных частей и послали учиться. Собрали конечно молодежь. Нужны же были кадры офицерские.
- Была ли у вас в училище переподготовка? Например, механика-водителя на командира?
Нет, танкистов не было.
- Тяжелые танки были в Каменке?
Нет, только тридцатьчетверки.
- Все с орудием 85мм или 76 мм тоже были?
Были и те и те.
- У вас на стрельбах подъемные мишени были?
Я в Сертолово первый танкодром строил с самого начала, электрифицировал этот танкодром.
- Награды догоняли курсантов часто?
Бывало. Я тридцатьчетверку и сейчас могу перебрать всю. Полгода практики на заводе было.
- На каком заводе?
В Омске, там и сейчас танковый завод есть. Сейчас нет таких учебных заведений, где бы позволили курсантам проходить практику по полгода. В наше время могли позволить по полгода держать на практике будущих специалистов. Мы на всех участках, на всех узлах работали, начиная с ходовой части и заканчивая регулировкой двигателя. На всех узлах из которых собирается танк: бортовые передачи, ходовая часть и двигатель и все системы двигателя.
- И готовились именно командирами танка?
Нет зампотехами. Командирам танка не давали такой подготовки. Я инженер – механик был. Из нас именно специалистов технических готовили. Почему, когда я поехал и узнал что в танковое училище техническое, я думаю все можно ехать! Не пожалел что попал. Учиться было интересно очень, база учебная была очень мощная. Завод курировал училище.
- Были ли отличия танков выпущенных во время войны, наверняка они у вас были от машин выпущенных после войны?
Не было никаких. Я когда начинал учиться, танки Т-34/85 еще не использовались как учебная база, но позже появились. А так я ездил в училище и на Т-26, Т-27, КВ, ИС.
Я с 1983 года возглавлял и возглавляю сейчас совет ветеранов Карельского укрепрайона. Объединенный овеет ветеранов, в который входило 23 воинские части. 23 воинские части составляли даже по неполным данным три с половиной тысячи человек. До 1965 – 1966 года ничего не было здесь, никакого движения, никакого общения, а потом ведь карельский укрепрайон были набраны много людей из Левашово, Осиновой Рощи, Парголово Удельной, то есть из многих регионов, которые окружали город включая Ленинград. А ведь к началу войны многие проходили на Карельском Укрепрайоне срочную службу.
Ни одно кино, никакая книга не передаст того, через что прошли мы. Никогда, это просто физически невозможно! То что показывают кино про блокаду: ну лежат люди, ну умирают, все это воспринимается теперь уже абстрактно. Ты посмотрел кино, посмотрел и забыл, а вот когда ты сам прошел через это и остался жив ты уже никогда этого не забудешь. Этого невозможно забыть!
|
|
|
|
|
|
| Re: Боец 73 электророты 22 УРа [сообщение #132048 является ответом на сообщение #132025] |
чт, 07 июня 2012 13:53  |
|
|
|
Интересно упоминание аэродрома в Девяткино. По всей видимости, это ложный аэродром, находившийся между Девяткино и Буграми, "брат" аэродрома Гражданка. Есть свидетельства, что рядом с каждым реальным аэродромом был ложный.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Переход к форуму:
Текущее время: вт апр #d 16:34:29 MSK 2024
|
ОКРЕСТНОСТИ ПЕТЕРБУРГА:
Путеводители
Карты
Краеведение
Военная история
Фотогалерея
Старый сайт
Начало
F.A.Q.
Регистрация
Вход
