Начало » ГЛАВНЫЙ » Фортификация » Кингисеппский УР (№21)
| Кингисеппский УР (№21) [сообщение #139806] |
вт, 20 ноября 2012 08:57  |
|
|
Заметки к истории создания и боевых действий 21-го (Кингисеппского) укрепленного района
Автор: Л. А. Харитонов
Вступление
Эти строки никогда не были бы написаны, если бы не бескорыстный интерес к военной истории своего края многих людей, чьими коллективными усилиями удалось собрать, осмыслить и опубликовать информацию по укрепрайону. Это: Олег Балашов, Виктор Костюкович, Алексей Седельников, Олег Тульнов, Александр Чикалов, Алексей Шварёв и многие другие, включая участников обсуждений на форумах http://fortoved.ru/, https://www.forum.aroundspb.ru/, http://fortification.ru/forum/.
Часть 1.
Кингисеппский укрепленный район (КингУР) строился в начале 1930-х гг. согласно крупномасштабной второй советской программе строительства сухопутных укреплений пограничных военных округов, разработанной Штабом РККА под руководством Б. М. Шапошникова, и принадлежал ко второй серии так называемых «старых укрепрайонов», или укреплений «старой границы». Его первые огневые точки, прикрывавшие дорогу из Ивангорода и мосты в Кингисеппе, были построены еще в 1928-1929 гг., но основная часть долговременных сооружений строилась в 1931–1935 гг.
Сама концепция укрепленного района сложилась в СССР в 1927 году в соответствии с военной доктриной, исходившей из необходимости ведения войны на западе с коалицией сопредельных буржуазных государств — Финляндии, государств Прибалтики, Польши и Румынии, — за спиной которых будет стоять денежная и техническая поддержка, а возможно и частичное участие армии и, особенно, флота бывших союзниц России по Антанте — Великобритании и Франции. Поскольку соседние государства были в состоянии отмобилизовать свои армии и нанести удар минимум на две недели быстрее, чем Красная Армия смогла бы отмобилизоваться и сконцентрировать войска в районах, позволявших локальным превосходством сил выводить противников из войны мощными ударами, требовалось средство задержки наступающего противника. Такое средство было предложено в виде нового типа фортификации — укрепленного района (УРа). Таким образом, учитывался опыт «позиционного тупика» и осады крепостей времен Первой мировой войны, в частности, показавший бессмысленность концентрации на небольшой территории (крепости, форта) значительных сил обороняющихся — эти силы блокировались и окружались, а затем подвергались сильнейшему воздействию резко возросшей огневой мощи артиллерии. Кроме того, широкое распространение автоматического стрелкового оружия, позволило заменить большие фортификационные сооружения, защищаемые массой стрелковой пехоты с винтовками, на компактные огневые точки, вооруженные пулеметами. Так возник тип фортификации, рассредоточенный на большой территории — от нескольких десятков до сотен километров в ширину и несколько километров в глубину, — с открытым тылом, главной частью которого стали замаскированные на местности компактные железобетонные сооружения, преимущественно пулеметные, — так называемые «долговременные огневые точки» (ДОТы), дополняемые дерево-земляной фортификацией полевого типа (ДЗОТами) и инженерными заграждениями. Получившаяся протяженная укрепленная полоса предназначалась для длительной обороны специальными войсками (гарнизонами), организованными в отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны (ОПАБы), во взаимодействии с общевойсковыми частями и соединениями («полевое заполнение»),. Однако уже с момента создания в сами основоположения УРа оказались включенными несколько недостатков, использование которых противником стало причиной большинства трагедий укрепрайонов разных стран в годы Второй Мировой войны. Во-первых, УР совершенно немобилен, и если он будет обойден с фланга либо прорван большой концентрацией ударных сил в узком коридоре, то это поставит в отчаянное положение все обороняющиеся на УРе войска, принуждая их к оставлению УРа в целом. Во-вторых, он негибок, то есть если несколько его точек будут выявлены противником в ходе огневого вскрытия и затем уничтожены его артиллерией или штурмовыми группами, то заменить их будет нечем, и это разрушит оборону всего района. В-третьих (и это самое главное), даже теоретически плохо понятно, как можно было бы организовать упомянутое взаимодействие ОПАБов и «полевого заполнения», как привить бойцам и командирам стрелковых дивизий навыки и умение сражаться в составе укрепленных районов. Именно поэтому в послевоенные годы в СССР на смену обороне укрепленных районов пришла система обороны мотострелковых дивизий, в которой вкопанные в землю танки и БМП действуют лучше, а защищены (с учетом подвижности) не хуже ДОТов, но, главное, как огневые точки, так и вся дивизия — достаточно гибкий и мобильный инструмент обороны и наступления и, кроме того, единый, обученный и слаженный, а не разделенный между артпульбатами и «полевым заполнением», которого в нужный момент может просто не оказаться. (Это, конечно, не значит, что от фортификации типа укрепрайона в СССР после войны полностью отказались, но это уже отдельная история.)
Кингисеппский укрепрайон первоначально представлял собой две независимые укрепленные позиции — Кингисеппскую (КингУП) и Усть-Лужскую (УЛУП). Поскольку перед ним ставилась задача сдерживания агрессии относительно немногочисленных войск буржуазной Эстонии (действующих в коалиции с прочими государствами антисоветского блока) и (или) высадившихся на Кургальском полуострове десанта стран бывшей Антанты на время мобилизации РККА и ее ударов по главным предполагаемым противникам — Польше и Финляндии, то укрепления под Кингисеппом были значительно слабее, чем на первых советских укрепрайонах «программы Тухачевского», например, чем на Карельском укрепрайоне.
Кингисеппская укреппозиция во время строительства короткое время называлась Кингисеппским УРом и занимала полосу обороны 47 километров в длину от деревни Орлы на правом берегу Луги севернее Кингисеппа до массива болот Пятницкий Мох. Правым флангом она опиралась на Усть-Лужскую укреппозицию. Левым флангом она опиралась на непроходимую полосу болот в низменности между р. Нарва, р. Плюсса и Чудским озером с одной стороны, и рекой Луга с другой стороны. Водная преграда Чудского и Псковского озер считалась непреодолимой и имела по восточному берегу противодесантную оборону, а к югу от Псковского озера «старую границу» защищал южный сосед Кингисеппского УРа — Псковский УР. Кингисеппская укрепозиция делилась ее защитниками на два условных узла обороны — Дубровинский (левобережный) и Кошкинский (правобережный). Дубровинский узел перекрывал пространство от левобережья Луги до Пятницкого Мха тремя полосами: первая — от прибрежной д. Сала до д. Анненская — состояла из левобережной части Сальского и всего Дубровского батальонных районов обороны (БРО) . Вторая полоса протянулась от д. Калмотка на берегу Луги до д. Артемьевка и состояла из Александрогорского и Поселкового БРО. Третья полоса обороны полукольцом охватывала подступы к автомобильному и железнодорожному мостам через Лугу в Кингисеппе, она составляла отдельный район обороны. Таким образом, в глубину оборона этого узла насчитывала 12 км, не считая 2 км предполья. Огневые точки первых двух из этих полос выстраивались меридионально примерно в две линии, передовую и тыловую. Кошкинский укрепузел начинался от района севернее д. Орлы, шел по берегу реки до д. Кошкино на правом берегу Луги напротив д. Сала и состоял из Итовского взводного района обороны (ВРО) и правобережной части Сальского БРО. Глубина обороны Кошкинского узла была всего 2 км. Кроме того, в 8 км восточнее Орлов, в лесу, в районе важного перекрестка дорог у д. Крикково был оборудован тыловой Крикковский ротный район обороны
Усть-Лужская укреппозиция имела противодесантное предназначение, строилась для моряков и до 1939 г. входила в состав Ижорского укрепленного сектора Береговой обороны Кронштадтской военно-морской базы Краснознаменного Балтийского флота. За исключением Куровицкого ВРО, примыкавшего с севера к КингУП и расположенного на правом берегу Луги, основная часть огневых сооружений находилась на левобережье от д. Кирьямо до излучины реки Мертвица. Основные огневые сооружения выстроились линию вдоль береговой террасы Финского залива — Кирьямовский ВРО, Струповский ВРО и Бол. Кузёмкинский БРО. Несколько ДОТов прикрывали левый фланг с юга и тыл Бол. Кузёмкинского БРО. В глубину линия обороны имела 3,5 км, в ширину — 25 км. Севернее д. Кирьямо на Кургальском п-ове имелись и другие военные сооружения Береговой обороны КБФ — 130-мм четырехорудийная береговая батарея № 212 у д. Курголово (до 1940 г. там стояли три 152-мм пушки системы Канэ), «объект 500» и «объект 600» (четыре оборудованные позиции 356-мм, 305-мм и 180-мм железнодорожных артиллерийских установок) со своей сухопутной обороной. Вражеской флотилии, попытавшейся высадить десант в тылу полуострова, со стороны Лужской губы, препятствовали бы корабли Балтийского флота, базирующиеся в Кронштадте и на строящейся новой большой базе флота «Ручьи» вблизи Усть-Луги, а также другая 130-мм батарея у входа в Лужскую губу — № 211, и ВВС КБФ, имевшая около десятка аэродромов к югу от Финского залива. Таким образом, предполагалось, что КингУР имеет надежно прикрытые фланги.
В России нет дорог, но кое-где можно проехать... Русские НЕ Здаюца !!!
[Обновления: чт, 22 ноября 2012 17:00] Известить модератора |
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #139822 является ответом на сообщение #139806] |
вт, 20 ноября 2012 14:24  |
|
|
| Цитата: |
Именно поэтому в послевоенные годы в СССР на смену обороне укрепленных районов пришла система обороны мотострелковых дивизий, в которой вкопанные в землю танки и БМП действуют лучше, а защищены (с учетом подвижности) не хуже ДОТов, но, главное, как огневые точки, так и вся дивизия — достаточно гибкий и мобильный инструмент обороны и наступления и, кроме того, единый, обученный и слаженный, а не разделенный между артпульбатами и «полевым заполнением», которого в нужный момент может просто не оказаться. (Это, конечно, не значит, что от фортификации типа укрепрайона в СССР после войны полностью отказались, но это уже отдельная история.)
|
Нужно принимать во внимание несколько моментов:
* Основная задача УР сдерживание противника до момента проведения мобилизационных мероприятий в достаточном масштабе;
* Мотострелковая дивизия со сходными задачами, это, все таки, отмобилизованное соединение в высокой степени боевой готовности, которой для выдвижения в район сосредоточения и развертывания в боевой порядок нужно пространство для маневра и время.
Интересные заметки. А продолжение будет?
|
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #139823 является ответом на сообщение #139822] |
вт, 20 ноября 2012 14:38 |
|
|
| Евгений Виноградный(ssdi) писал(а) вт, 20 ноября 2012 14:24 |
Нужно принимать во внимание несколько моментов:
* Основная задача УР сдерживание противника до момента проведения мобилизационных мероприятий в достаточном масштабе;
* Мотострелковая дивизия со сходными задачами, это, все таки, отмобилизованное соединение в высокой степени боевой готовности, которой для выдвижения в район сосредоточения и развертывания в боевой порядок нужно пространство для маневра и время.
Интересные заметки. А продолжение будет?
|
Обязательно.
В России нет дорог, но кое-где можно проехать... Русские НЕ Здаюца !!!
|
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #139845 является ответом на сообщение #139823] |
вт, 20 ноября 2012 20:35 |
|
|
Часть2.
Поскольку укрепрайон предполагал сдерживать наступление «белоэстонцев», на вооружении которых не было сколь-нибудь значительного количества тяжелой артиллерии, и, в худшем случае, немногочисленных экспедиционных англо-французских сил, то его костяк состоял из долговременных огневых точек «малого» типа — категорий М1, М2 и М3 в классификации 1931 г. «Больших» точек категории «Б одноэтажный» насчитывались единицы, — вероятно, всего 2 батальонных КНП;
один в Бол. Кузёмкинском БРО,
второй — в Александрогорском БРО.
Общее количество ДОТов составляло не менее 49, из них 18 — в Усть-Лужской укреппозиции. Все ДОТы были одноэтажными, не имели казарм и убежищ для личного состава, в том числе и противохимических убежищ и тамбуров и т. п. Все сооружения первой половины 1930-х гг. были пулеметными, фронтального огня. То есть, огневых точек фланкирующего огня (капониров) и круговой или почти круговой обороны (блокгаузов) не имелось, кроме четырех «старых» огневых точек у мостов в кингисеппском левобережье. Все ДОТы были 2- или 3-амбразурными (кроме двух «старых» 4-амбразурных) и имели, соответственно, один или два боевых каземата со входами типа «тупик» или «сквозник». Главным их вооружением были пулеметы системы Х. Максима обр. 1910 г. в казематных пулеметных установках ПС-31, то есть на деревянных казематных станках системы Горносталева обр. 1931 г. со своей системой водяного охлаждения и вентилятором газоотсоса КП-18. Боезапас на каждый пулемет по штату — 6000 патронов 7,62x54 мм или М1908/30 в коробках с лентами в каземате плюс 30000 дополнительный в техническом помещении; итого 42-48 тысяч. патронов. Пулеметные амбразурные узлы П-31 прикрывались 40-мм бронезаслонками, которые во время боя откидывались вверх вовнутрь и в этом положении не обеспечивали полную защиту гарнизона ДОТа от пуль, осколков и, особенно, от огнеметов противника. Амбразуры обеспечивали сектор обстрела 60–70 градусов. На самых первых двух 4-амбразурных ДОТах первоначально стояли пулеметные станки Юшина и пулеметные V-образные заслонки его же конструкции, но затем все это было переделано под станки Горносталева. В качестве оружия самообороны гарнизон имел ручные пулеметы Дегтярева ПД обр. 1927 г. и винтовки, но в этом оружии на 1941 г. был существенный недокомплект. Защищались ДОТы 1–2 ружейными амбразурами защиты входа с типовыми ружейными 10-мм бронезаслонками РЗ-31 (С-31). Тамбур входа защищался снаружи противоштурмовыми решетками, а от боевого каземата отделялся тяжелой гермодверью, т. е. деревянной, окованной железом. В «тупиках» устраивались продухи для ослабления действия ударной волны. Перископы имелись далеко не во всех огневых точках, но, когда имелись, это были 1,5-кратные перископы ПФС-2 или 4-кратные ТЧ-1. Связь обеспечивалась преимущественно воздушно-проводными телефонными линиями, т. е. на столбах, с телефонными аппаратами УНА-И и коммутатором Р60-1 на 60 номеров в узле связи УРа в Крикково. Уже в июле-августе 1941 г. на глубину штыка лопаты (вместо положенных по нормативам 3–4-х м) был зарыт полевой телефонный кабель «подземной» линии связи. По-настоящему подземная связь была обеспечена только в Бол. Кузёмкинском БРО, но в 1941 г. выяснилось, что она неисправна и ввести в строй ее не смогли. В командирских ДОТах имелись и радиостанции РБ и РБМ (всего 25 шт. на УР), а для центральной связи — радиостанция 5АК, смонтированная на двуколке. Однако в 1941 г. радиосвязью не пользовались; станции были опечатаны по приказу коменданта УРа из-за «радиобоязни» — были напуганы слухами о сверхточной немецкой радиопеленгации. Вентиляция боевых казематов осуществлялась фильтрами-поглотителями ФП-150 (ФПУ-100) с вентиляторами КП-4А. Электропитание в ДОТах обеспечивалось бензоэлектрическими агрегатами АЛ-6, работавшими на автомобильном бензине. Вода для баков системы охлаждения — ее требовалось около 240 литров — бралась из вырытых рядом с ДОТами колодцев. В ДОТах имелись запасы питьевой воды и провизии, но санузлы отсутствовали — в боевой обстановке их заменяли выносные ведра с крышками, а в небоевой гарнизон жил в построенном возле ДОТа блиндаже. Также имелся запас оборудования по дегазации, к которой в то время относились очень серьезно. (Забегая вперед, можно сказать, что в боях под Псковом в июле 1941 г. немцы применили иприт, правда, без существенных последствий.) Гарнизон ДОТа состоял из отделения — 10–15 человек во главе с комендантом ДОТа, делившихся на две смены. Для гидроизоляции ДОТы покрывались битумом, поверх которого могла наноситься маскирующая окраска. Маскировались огневые точки, в большинстве своем, под рельеф местности земляной обсыпкой. Те, которые стояли возле деревень, маскировались под дома или сараи. Эти, естественно, обсыпки не имели. Усть-Лужские ДОТы практически не отличались от своих кингисеппских собратьев, но основной их отличительной чертой является наличие в горжевой части маленькой пристройки — технического помещения с отдельным входом. Там хранился дополнительный боезапас, провиант, хлорная известь для дегазации и др. имущество. Системы подземных ходов сообщений между собой огневые точки не имели, только у некоторых ДОТов на левом берегу Луги был крытый ход к берегу реки. Наличие некоторых ходов отмечается в воспоминаниях участников в Бол. Кузёмкинском БРО.
Возле боевых ДОТов строились ложные фортификационные сооружения (ЛОТы) — макеты ДОТов категории защиты М4. На Усть-Лужской позиции прослеживается принцип — на два ДОТа один ЛОТ. Это средних размеров сооружения, состоящие из одного каземата с совершенно открытым входом, и двумя или тремя большими проемами, имитирующими амбразуры.
Строились из неармированного бетона 15–20 мм толщиной, обеспечивая противоосколочную защиту. Предполагалось, что при приближении противника, бойцы откроют из такой точки огонь из ручного пулемета, а потом быстро покинут сооружение, подставляя его под расстрел противником для отвлечения вражеского огня от боевых ДОТов. Кроме того, ЛОТы демаскировали таким образом, чтобы противник мог заметить их при проведении авиаразведки. В КингУП ЛОТы 3-амбразурные, а в УЛУП — несколько поменьше и 2-амбразурные.
Быстро возрастающее значение танковых войск уже в середине 1930-х гг. заставило смотреть на отсутствие какой-либо противотанковой обороны первых советских УРов, как на существенный недостаток. Для его возмещения в 1934–1937 гг. Ленинградский военный округ передал своим УРам 160 списанных танков Т-18 (МС-1), вооруженных либо двумя пулеметами, либо 37-мм пушкой системы Гочкиса. Таким образом, по программе усиления УРов до 1939 г. под Кингисеппом было построено не менее 33 бронированных огневых точек (БОТов). Насколько это известно, они находились в составе Кингисеппской укреппозиции, и только одна — в юго-западной точке Усть-Лужской. Там, где не хватало пулеметов, ставили танки с пулеметными башнями, а на танкоопасных направлениях — с пушечными башнями. Эти БОТы относились к категории танковых или танкобашенных огневых точек (ТОТов), как такие сооружения стали называть уже во время войны. Танковая огневая точка представляла собой танк Т-18 со снятыми двигателем, ходовой частью и кормовыми листами брони, вмурованный в мощное бетонное основание таким образом, что над поверхностью земли возвышалась только его башня. Вход в точку осуществлялся через корму танка, для чего в задней части бетонного основания устраивалась шахта. Боевой расчет состоял их двух человек, живших в блиндаже неподалеку. Танкобашенные огневые точки отличались от танковых тем, что в данном случае на бетонное основание устанавливался только подбашенный погон, на который ставилась башня танка. Помещение для гарнизона в этом случае было целиком бетонным, но также полностью подземным с шахтным входом. Иногда вход был коленчатым, то есть шахта устраивалась не по оси огневой точки. Сектор обстрела ТОТов, естественно, был круговым. Какие именно танковые башни, кроме Т-18, использовались на КингУРе, неизвестно, но есть предположение о существовании как минимум одной ТОТ с башней экспериментального танка Т-46 (45-мм пушка) и одной — с башней Т-28 (76,2-мм пушка) или конической башней Т-26 (45-мм пушка).
Однако одни танковые огневые точки, тем более, вооруженные 37-мм пушками, никак не могли восполнить очевидной нехватки артиллерийских огневых точек. В этой связи, когда в 1938 г. была принята новая программа усиления УРов, для КингУРа предлагалось несколько фантастических проектов артиллерийских капониров с прожекторными установками, некоторые — с башнями, вооруженными 203-мм пушками и пр. На практике, в 1938 г. начали строительство двух больших артиллерийских полукапониров (АПК) почти напротив друг друга на разных берегах Луги — у деревень Пулково и Сережино. К 1940 г. они еще не были вооружены. Затем УР законсервировали, а когда в 1941 г. его стали срочно приводить в боеготовность, положенных им по проекту казематных артустановок не нашлось, и было приянто уникальное в своем роде решение. В оба полукапонира установили 76,2-мм «противоаэропланные» пушки обр. 1914/15 г. системы Ф. Ф. Лендера в большом количестве сохранявшиеся в то время на складах, особенно у моряков. Анкерные болты их креплений можно увидеть и сейчас. Нереализованным остался и проект двух тяжелых казематированных батарей под 122-мм пушки А-19 в районах севернее Дубровки и западнее Крикково. В этих местах во время обороны УРа находились положенные ОПАБам по штату 76-мм пушечные батареи.
Кроме того, на УРе устанавливались сборные из блоков железобетонные огневые точки (ЖБОТы) самых разных конструкций. Две самые любопытные находятся в старой части УРа, возле кингисеппских мостов на левом берегу Луги. Это так называемые «тяжелые разборные пулеметные гнезда» системы инженера Колотовского разработанные в 1919 г. и построенные в 1920 г. как комбинированные дерево-бетонные, а в 1925 г. по решению Военно-строительного управления доработанные до полностью железобетонных. Эти трехамбразурные блочносборные сооружения были вооружены одним пулеметом «Максим» на вращающемся столе. До 1925 г. они хранились в разобранном виде в Ленинграде и Кронштадте. Когда были установлены под Кингисеппом неизвестно. Вероятно, около 1928 г. Их отличительная особенность — входной тамбур–пристройка в горжевой части типа «сквозника».
На аналогичных сооружениях в районе форта «Красная Горка» таких тамбуров нет
Остальные ЖБОТы Кингисеппа и окрестностей были установлены уже во время войны летом 1941 года в порядке строительства укреплений Лужского оборонительного рубежа. К ним относятся простые 2-секционные железобетонные колпаки с толщиной стенок 13 мм и диаметром 168 см.
Такие ставились на деревянных срубах поверх траншеи, а через их амбразуру можно было вести огонь из «Максима» на станке Соколова. Они стоят возле железнодорожных мостов в Кингисеппе и Кленно, еще три точки найдено в районе Большого Кузёмкино. Есть и большие по размеру 2- и 3-амбразурные круглые в плане блокгаузы для пулемета на вращающемся столе, характерные для второй полосы Лужского рубежа, удаленного от берега Луги на 3–10 км: опорных пунктах Мануйлово, Выползово, Лопец, Юрки, Ганьково. В Кингисеппе их остатки найдены прямо на правом берегу реки. Есть и сборные железобетонные артиллерийские казематы для 76,2-мм казематной артиллерийской установки Л-17.
Они представляли собой, по существу, блочносборные стенды для этой установки — передняя стенка с амбразурой, две боковые и крыша. Возможно, боковые стенки имели продление из деревянных бревен. ЖБОТы под Л-17 находятся в Кингисеппе и его окраинах, на правом берегу Луги, один найден возле д. Лопец.
ДЗОТы, как вспоминал один из участников тех боев, представляли собой установленный в котловане деревянный сруб с несколькими накатами бревен поверх, заваленных толстым слоем глины (для гидроизоляции) и земли. Имели одну-две амбразуры вооружались «Максимом» на станке Соколова или ручным пулеметом Дегтярева. При ДЗОТе предусматривался склад боеприпасов, включая гранаты, воды и провизии, но телефонной связи, как правило, не было. Общее количество ДЗОТов УРа неизвестно, но их нумерация переваливала за 50. Построены они были, по большей части, уже летом 1941 года.
В организационном отношении Кингисеппская укреппозиция относилась к Ленинградскому военному округу. Усть-Лужская укреппозиция, так же известная по документам как «пост № 20», входила в состав Ижорского сектора Береговой обороны Балтийского моря, который в 1933 г. был преобразован в Ижорский укрепленный район Береговой обороны Краснознаменного Балтийского флота, а позднее — Береговой обороны Кронштадтской военно-морской базы КБФ. В 1936 г. УЛУП передали в состав Лужского укрепленного сектора, а в 1938 г. этот сектор был переформирован в Западный УР. В мае 1939 г. Усть-Лужская укреппозиция была передана от БО КВМБ КБФ в состав Ленинградского военного округа и объединена с Кингисеппской укреппозицией, образовав Кингисеппский укрепрайон. Протяженность его обороны по фронту составила, таким образом, 71 км. (Согласно нумерации 1941 г., КингУР получил № 21.)
В России нет дорог, но кое-где можно проехать... Русские НЕ Здаюца !!!
[Обновления: ср, 21 ноября 2012 10:39] Известить модератора |
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #139911 является ответом на сообщение #139845] |
чт, 22 ноября 2012 12:16 |
|
|
Тут какая-то ошибка. В 1925 году в Кингисеппе не было своего ВСУ. Видимо, речь идет об установленных в Кронштадте (на Красной Горке) точках? Какая ещё может быть добработка, если сами точки к 1925 были не установлены?
|
|
|
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #139926 является ответом на сообщение #139912] |
чт, 22 ноября 2012 16:01 |
|
|
Часть 3.
В 1939-40 гг. политическая обстановка в регионе кардинально поменялась. В октябре 1939 г. согласно договорам о взаимопомощи в прибалтийские государства были введены советские войска, а в июле 1940 г., инспирировав победу на парламентских выборах прокоммунистических сил, СССР добился присоединения республик Прибалтики к СССР. Таким образом, сухопутная граница отодвинулась от Кингисеппского УРа почти на 600 км, а предполагаемый противник перестал существовать. Началось строительство новых укрепрайонов вдоль линии «новой границы», в том числе на территории Ленинградской области — вдоль границы с Финляндией. Кингисеппский УР был законсервирован, но не брошен в этом состоянии, а передан под охрану пограничникам.
Однако весной 1941 г., когда война с нацистской Германией стала осознаваться, как грядущая неизбежность, оборону западных границ стали усиливать. УР решили расконсервировать, его комендантом был назначен майор В. А. Котик. С целью расконсервирования УРа и приведения его в боевую готовность сюда прибыл 152-й ОПАБ капитана А. Т. Голышева в составе 5-ти рот (без учебной), сформированный из красноармейцев 2-го года службы и опытных командиров. 152-й ОПАБ квартировал в казармах в военном городке в 1,5 км к востоку от колхоза «Первое Мая»; там же находился его штаб, управление, хозяйственные службы и учебная рота. 20 июля 1941 г. прибыло пополнение — 263-й ОПАБ, состоявший из ополченцев. Естественно, ополченцы не были необходимым образом подготовлены для боев на укрепрайоне, и были плохо вооружены. 18 июля был сформирован 266-й ОПАБ, который, после короткой подготовки, был к 5 августа отправлен на западный берег р. Наровы. Впоследствии 266-й ОПАБ сражался к востоку и северу от Кингисеппа, то есть не на рубежах Кингисеппского укрепрайона, но при следовании через с. Новопятницкое 15.08.1941 г. передал в состав 263-го ОПАБ всю свою оставшуюся противотанковую артиллерию — несколько 45-мм пушек. Мы видим, что к началу боев в середине августа 1941 г. Кингисеппский укрепрайон был занят войсками всего двух ОПАБ вместо положенных шести, причем один батальон состоял из ополченцев. Общее число личного состава гарнизона УР — около 2200 чел. Согласно записке коменданта УРа, укрепрайон не получил от отделов снабжения своевременно автотранспорт, снаряжение и вооружение. Тем не менее, за июль и первую половину августа 1941 г. эти батальоны вместе с приданным гражданским населением проделали огромную работу по приведению рубежей обороны в боевую готовность: отрыли десятки километров противотанковых рвов, окопов, ходов сообщений, установили различные противотанковые заграждения, колючую проволоку, соорудили множество ДЗОТов и ЖБОТов, блиндажей, землянок, расчистили от зарослей сектора обстрела ДОТов и т. д.
22 июня 1941 г. немецкая группа армий «Север», под командованием генерал-фельдмаршала В. фон Лееба (16-я и 18-я полевые армии, 4-я танковая группа и 1-й воздушный флот), а также 2 армейских и 2 моторизованных корпуса из группы армий «Центр», перешла границу СССР в Прибалтике, имея в своем составе на начало операции 787 500 человек, 8348 орудий и минометов, 1179 танков и 760 самолетов. Этим войскам противостояли силы Прибалтийского особого военного округа, преобразованного с началом войны в Северо-Западный фронт, под командованием генерал-полковника Ф. И. Кузнецова, — две кадровые армии РККА — 8-я и 11-я, а также 27-я армия, находящаяся в стадии формирования по плану скрытой мобилизации западных военных округов: всего 375 863 человека личного состава, при 7467 орудиях и минометах (без учета соединений береговой артиллерии Балтийского флота), 1514 танках и 1814 самолетах. (Цифры по М. И. Мельтюхову.) Таким образом, силы вторжения имели превосходство в живой силе 2,1:1, уступая в танках 1:1,2 и самолетах 1:2,3. Если рассматривать основную боевую силу — армейские пехотные дивизии, то превосходство противника было еще очевиднее — 25 немецких пехотных дивизий против 17 советских стрелковых дивизий и 1 стрелковой бригады, что при соотношении личного состава в немецкой/советской дивизии на начало войны примерно 2:1, составит по пехоте 2,9:1. (Точнее, немецкие дивизии были укомплектованы по штатам военного времени — 16850 чел., а советские стрелковые дивизии содержались по штатам мирного времени: средняя укомплектованность в ПрибОВО — 8710 чел.) Это и было требуемое трехкратное превосходство в силах наступающего перед обороняющимся. Пользуясь им, немцы сумели в приграничном сражении смять и расчленить войска советских армий по линии их разграничения. 11-я армия была разбита и отходила в район Полоцка разрозненными частями. (После захвата Каунаса 24 июня северный фланг группы армий «Центр» участия в Прибалтийской операции не принимал.) К 26–29 июня немцы вышли на рубеж реки Западная Двина, захватив плацдармы на ее правом берегу у Даувгавпилса и Крустпилса. Начался второй этап Прибалтийской операции. Наиболее опасным считался Даугавпилсский плацдарм, и Красная Армия его несколько раз безуспешно атаковала. Несмотря на приказ Ставки ВГК организовать основной рубеж обороны по Западной Двине и тыловой — по линии «старой границы», командующий фронтом понял его по-своему и отдал приказ об отводе войск на рубежи «старых УРов». Организованно осуществить этот отвод не удалось. Во-первых, более мобильные немцы успевали в ряде случаев занять важные узлы магистралей в тылу отступающих советских войск. Во-вторых, этим способом они сумели вклиниться в стык сохранявшихся как организованные силы 8-й и 27-й армий, вынудив их отступать в расходящихся направлениях: 8-ю армию — в Эстонию, а 27-ю — в направлении Опочки. Таким образом, направление на Псков и Остров оказалось открытым, а вступление в боевые действия Финляндии 29 июня не позволило надежно заткнуть эту дыру силами Ленинградского военного округа, с началом войны преобразованного в Северный фронт. Прибывавшие оттуда подкрепления не успевали занять оборону на всех опасных направлениях. 3 июля немцы вышли к Островскому УРу, который до 1939 г. не был закончен строительством и не имел боеготовых огневых точек. 70 невооруженных бетонных коробок, защищаемых только одним ОПАБом и одним стрелковым полком, естественно, не стали преградой для немецкой 1-й танковой дивизии, которая прошла через УР 4 июля и в тот же день заняла Остров. Прочная оборона по линии «старых УРов» на Северо-Западе кончилась, не успев начаться. Попытки ликвидировать этот прорыв силами опоздавшего к Острову 41-го стрелкового и 1-го мехкорпуса существенным успехом не увенчались, и, повернув на север, 1-я и 6-я танковые дивизии немцев, двигаясь, соответственно, на Псков и Порхов, вышли в тыл защитникам Псковского УРа. 8 июля был оставлен Псковский УР, а 9 июля — Псков, уже обойденный к этому времени 41-м моторизованным корпусом с востока. Этот день считается окончанием Прибалтийской оборонительной операции, а следующий — началом битвы за Ленинград.
Немцы силами 41-го моторизованного корпуса двигались по шоссе от Пскова к Луге, силами же 56-го моторизованного корпуса наступали на Порхов–Сольцы–Шимск. Предвидя подобное развитие ситуации, уже на второй день войны было начато создание Лужского оборонительного рубежа (ЛОР), полукольцом в 280 км охватывающего Ленинград с запада и юго-запада по реке Луге, и от ее верховий через болота и по рекам Мшага и Шелонь — к озеру Ильмень. 5 июля 1941 г. из частей, занимавших там оборону, была сформирована Лужская оперативная группа войск генерал-майора А. Н. Астанина. 23 июля Лужская группа была разделена на Кингисеппский (правофланговый), Лужский (центральный) и Восточный (левофланговый) участки обороны. При этом штаб Лужской оперативной группы расформировывался, то есть взаимодействие участков обороны координировалась только командованием фронта. Кингисеппский участок обороны (КУО) под руководством генерал-майора В. В. Семашко занимал оборону в 150-километровой полосе от Нарвского залива до примерно ж/д станции Толмачёво. В 10-х числах августа в его подчинении находились 90-я, 118-я, и 191-я стрелковые дивизии (СД), 2-я и 4-я дивизии народного ополчения (ДНО) Ленинградской армии народного ополчения, сильно потрепанная финнами 1-я танковая дивизия и танковый батальон Автобронетанковых курсов усовершенствования комсостава (в составе 2-й ДНО), а также курсанты Ленинградского пехотного Краснознаменного училища им. С. М. Кирова; привлекались к обороне моряки и авиация КБФ. На участке обороны, на лужском правобережье, имелись 56 ЖБОТов, 61 ДЗОТ, противотанковые рвы, эскарпы и контрэскарпы, надолбы и др. заграждения. Опорные пункты: Большой Луцк, г. Кингисепп, Коммуна «Колос», Хорошево, дд. Ивановское, Лопец, Волна, Извоз и Ганьково. В задачу участка входило не допустить прорыва противника с юга вдоль Гдовского шоссе на Нарву и через Кингисепп к Ленинграду.
Тем временем, немецкий 41-й моторизованный корпус (1-я и 6-я танковая дивизии), не пытаясь прорваться к Ленинграду по Киевскому шоссе, совершил из района южнее Луги 180-километровый марш на север, преследуя разрозненные части 11-й армии, и 14 июля сумел занять плацдармы на восточном берегу Луги у Большого Сабска и Ивановского, где был остановлен обороной курсантов ЛПКУ и переброшенной сюда 2-й ДНО. Между прочим, в организации и осуществлении контрудара, с целью ликвидировать плацдарм у Ивановского, принимали личное участие командующий Северным фронтом генерал-лейтенант М. М. Попов и главнокомандующий войсками Северо-Западного направления (с 10 июля) маршал К. Е. Ворошилов. М. М. Попов даже лично проводил рекогносцировку поля боя под Ивановским на танке Т-34. Но даже участие большого начальства не помогло ликвидировать плацдарм. Удалось лишь остановить дальнейшее продвижение противника. 17–18 июля 118-я стрелковая дивизия в тяжелых боях обороняла Гдов, но 18 июля 58-й пехотная и 36-й моторизованная дивизии заняли Гдов, окружив 118-ю СД, части которой были прижаты к Чудскому озеру и эвакуировались кораблями Чудской военной флотилии. В промежутке между 58-й пехотной дивизией у Чудского озера и 1-й танковой дивизией у Луги находилась 269-я пехотная дивизия, также встретившая упорное сопротивление частей 11-армии на реке Плюсса. 58-я пехотная дивизия продолжила наступление на север, выйдя на правый берег Наровы, но 19 июля встретила сильное сопротивление советских войск по рубежу Наровы к югу от гг. Нарва и Ивангород, длившееся около месяца. Немцам не давали переправиться на левый, северный, берег, а также не давали прорваться к Ивангороду с юга, от устья Плюссы. (Напомню, что Нарвского водохранилища тогда еще не было.) Таким образом, к 19 июля фронт южнее Кингисеппа стабилизировался западнее (к югу от Нарвы), южнее (за непроходимыми болотами) и юго-восточнее (в районе плацдарма у д. Ивановское) в 15–20 км от КингУРа и г. Кингисепп. Интересно, что под Кингисеппом, впервые на Ленинградском фронте, применили реактивные минометы ("катюши") — 3 августа 1941 года в 21 час 30 минут, на западных окраинах Кингисеппа. Но их было слишком мало, чтобы что-то изменить на фронте. На остальных двух участках ЛОР также удалось временно стабилизировать положение. От наступления на Ленинград по прямой, по Киевскому шоссе через город Лугу, немцы до 10 августа воздержались, понимая, что встретят здесь упорное сопротивление. На левом фланге ЛОР оставшийся с необеспеченными флангами 56-й моторизованный корпус был контратакован 14 июля под Сольцами силами четырех дивизий 11-й армии, окружен и принужден с боем прорываться из окружения. Его наступление было приостановлено. Это была первая удачная наступательная операция Красной Армии в Великой Отечественной войне. Тем не менее, у немцев было еще достаточно сил для наступления, и на рубеж Шелони к 22 июля вышел 1-й армейский корпус, где и был остановлен. К западу от Кингисеппа немецкое наступление сдерживалось более или менее организованно отступавшей в Эстонии 8-й армией. С 10 июля она пыталась удержать рубеж Пярну–Тарту по реке Эмайыги, но 24 июля этот рубеж был прорван. Начались упорные бои на участках прорыва. Серией ударов немцам удалось к началу августа разрезать 8-ю армию на две части: 10-й стрелковый корпус (СК) отходил к Таллину, а 11-й стрелковый корпус — к Нарве. 7 августа этот разрыв стал окончательным, когда немецкие войска прорвались к берегу Финского залива в районе Кунду, примерно на половине расстояния между Нарвой и Таллином. Нарва оборонялась разрозненными частями 11-го СК (48-я и остатки 125-й СД), 268-й, обескровленными 118-й и 11-й СД, организованными в Нарвскую оперативную группу генерал-майора М. П. Лазарева. Наступали на нее с запада — 291-я пехотная дивизия, а с юга — 58-я пехотная дивизия. Занять Нарву противнику удалось только 17 августа, то есть на день позже падения Кингисеппа.
Стабилизация фронта на Лужском оборонительном рубеже на три недели с 19–22 июля по 8–10 августа 1941 г. стала первым оперативным успехом на Северо-Западе в осуществлении организованной сплошной обороны, которую с 22 июня никак не удавалось создать. Противник в первый раз был остановлен, что давало уникальную возможность воспользоваться выигранным у него временем и укрепить эту оборону вновь создаваемыми дивизиями из резервистов. К сожалению, эту возможность осуществить не удалось. Фактически полный разгром 4-х армий Западного фронта в приграничном сражении в Белоруссии вынуждал Ставку Верховного главнокомандования создавать из вновь мобилизуемых дивизий в районе Смоленска практически новый фронт, сдерживающий наступление противника на Москву. Большая часть мобилизационных резервов уходила туда, и Лужский оборонительный рубеж необходимым образом к началу августа усилен не был, что предопределило последующие трагические события вокруг Ленинграда и в нем самом. Немцы, воспользовавшись передышкой, перегруппировали силы, создав три ударные группы, действующие каждая против своего участка бывшей ЛОГ: группы «Север», «Луга» и «Шимск». Основная ударная роль отводилась фланговым группам, из которых группа «Север», действующая против Кингисеппского участка обороны, включала 41-й моторизованный корпус (1-ю, 6-ю и 8-ю танковые дивизии, 36-ю моторизованную дивизию и 1-ю пехотную дивизию), сконцентрированный у Лужских плацдармов, и 58-ю пехотную дивизию 38-го армейского корпуса, южнее Нарвы. Оба фланговых удара по ЛОР оказались для немцев исключительно успешными.
В России нет дорог, но кое-где можно проехать... Русские НЕ Здаюца !!!
[Обновления: чт, 22 ноября 2012 17:02] Известить модератора |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #139993 является ответом на сообщение #139912] |
пт, 23 ноября 2012 14:56 |
|
|
| Леонид Харитонов писал(а) чт, 22 ноября 2012 12:24 |
Это со слов В. В. Каминского.
|
Это речь идет о конкретных сооружениях. Не корректно распростарнять сказанное на все точки Колотовского. :о)
Да я бы там ещё пару моментов попавил бы, тоже не очень корректно получилось. Но у меня такие тексты на форуме ОП плохо открываются, и потом почему-то прокрутка работает через одно место. Так что ОЧЕНЬ неудобно читать, а попарвлять практиченски невозможно. Прислали бы Вы мне текст на почту.
Спасибо.
|
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #139997 является ответом на сообщение #139993] |
пт, 23 ноября 2012 15:34 |
|
|
| Тульнов Олег писал(а) пт, 23 ноября 2012 14:56 |
| Леонид Харитонов писал(а) чт, 22 ноября 2012 12:24 |
Это со слов В. В. Каминского.
|
Это речь идет о конкретных сооружениях. Не корректно распростарнять сказанное на все точки Колотовского. :о)
Да я бы там ещё пару моментов попавил бы, тоже не очень корректно получилось. Но у меня такие тексты на форуме ОП плохо открываются, и потом почему-то прокрутка работает через одно место. Так что ОЧЕНЬ неудобно читать, а попарвлять практиченски невозможно. Прислали бы Вы мне текст на почту.
Спасибо.
|
Прислать весь текст целиком? Или частями, как выложено?
В России нет дорог, но кое-где можно проехать... Русские НЕ Здаюца !!!
|
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #140304 является ответом на сообщение #139997] |
вт, 27 ноября 2012 21:55 |
|
|
Часть 4.
8 августа 1941 г. началось наступление 41-го мк с плацдармов у Поречья (1-я пехотная и 6-я танковая дивизии) и Большого Сабска (1-я танковая дивизия и 36-я моторизованная дивизия); впоследствии в прорыв была введена 8-я танковая дивизия. Им противостояли 2-я ДНО и батальон морской пехоты напротив Поречья и 90-я СД вместе с кировскими курсантами напротив Большого Сабска. На левом фланге — 3-я ДНО южнее устья Лемовжи, на правом — 191-я СД в Кингисеппе, в резерве — танковый батальон АБТКУКС и 14-я арт. бригада ПТО. Этих сил было совершенно недостаточно, и 9 августа оборона участка была прорвана у Большого Сабска. Оказавшиеся под угрозой окружения защитники, оборонявшиеся у Ивановского–Поречья стали отходить на север. Курсанты ЛПКУ попали в окружение и с боями выходили по лесам в северо-западном направлении. 90-я СД начала отступать в направлении на Волосово–Сосницы. Переброшенные 10 августа из района Кошкино части 4-й дивизии народного ополчения и вступившая в бой 11 августа 1-я гвардейская дивизия народного ополчения остановить продвижение противника не смогли. 14 августа немцы заняли станцию Веймарн и, тем самым, перерезали железную дорогу Ленинград–Нарва, а 16 августа было взято Волосово. К 21-му августа 1-я и 8-я танковые дивизии уже были в окрестностях Красногвардейска (Гатчины). Войска Кингисеппского участка обороны частью были разбиты, частью оказались в полуокружении вместе с Нарвской оперативной группой. Естественно, основные силы прорвавшейся группировки устремились к Ленинграду. Для уничтожения войск северной части Кингисеппского участка, от ударной группировки отделилась 1-я пехотная дивизия, левофланговые части которой начали наступление на Кингисепп с востока (вся дивизия наступала фронтом на север от Касколовки до Бегуниц), а с юга, вдоль Луги, наступала 58-я пехотная дивизия. Войскам Нарвской оперативной группы (268-я, 118-я, остатки 11-й, 48-й и 125-й СД) противостояли 374-я, 291-я и 93-я ПД. Организационно Нарвская оперативная группа находилась в подчинении 8-й армии генерал-лейтенанта П. С. Пшенникова, переданной 14 июля в состав Северного фронта генерал-лейтенанта М. М. Попова, а Кингисеппский участок обороны — командующего Северного фронта. Таким образом, Нарвско-Кингисеппская зона была атакована с трех сторон силами четырех немецких пехотных дивизий. С севера в Финском заливе основной силой оставался Краснознаменный Балтийский флот под командованием адмирала В. Ф. Трибуца, но его деятельность сильно сковывалась авиацией противника, участием в обороне Таллина и, самое существенное, — весьма успешно проводимой немцами и финнами минной войной. Тем не менее, в Нарвский залив и Лужскую губу для поддержки обороняющихся войск был отправлен отряд канонерских лодок капитана 2 ранга Н. В. Антонова (КЛ «Красное Знамя», «Волга» и 2 бронекатера; в августе присоединились КЛ «Амгунь» и «Москва») со 130-мм артиллерией. Ночью они стояли в проливе Хайлода, а днем выходили на огневые позиции, в основном, в Нарвский залив. Однако их взаимодействие с сухопутными силами было недостаточно скоординированным. На моряков также возлагалась задача обороны побережья, с целью чего был сформирован Лужский укрепленный сектор Береговой обороны Кронштадтской ВМБ КБФ. Непосредственное участие в боях от этого сектора принимали: 2-я бригада морской пехоты, танковый батальон, бронепоезд № 301, три железнодорожные арт. батареи и другие подразделения. Части Лужского укрепленного сектора БО КБФ 21 августа были включены в состав Ижорского укрепленного района БО КБФ, который, в свою очередь, в оперативном отношении был подчинен командующему 8-й армией. Комендантом Ижорского укрепленного района был назначен генерал-майор Г. Т. Григорьев.
Дислокация частей 21-го (Кингисеппского) УРа на день начала боев 14 августа была следующей. Комендант УР — майор В. А. Котик, военком — старший батальонный комиссар В. А. Карпов, начальником штаба майор А. Г. Биншток. Штаб и управление УРа помещались в доме на восточной окраине д. Дубровка, с 14.08.1941 г. из-за бомбежек переместились в барский дом усадьбы Сала, а около 20.08.1941 г. — в д. Крикково. 152-й ОПАБ занимал огневые точки передовой полосы. Его 1-я рота оборонялась в Манновке–Сережино–Кошкино, 2-я рота – от д. Сала до д. Анненская, 3-я рота — Грабиловка–Костино, 4-я рота – Бол. Кузёмкино–Грабиловка (искл.), 5-я рота — предполье УРа: шоссе у Кобыляки – Мутный руч. – о. Каско-сари; все фронтом на запад. Учебная рота к началу боевых действий была преобразована в 6-ю резервную роту, выведенную в район северо-восточнее Бол. Кузёмкино; она имела недокомплект в вооружении. Командовали 152-м ОПАБ старший лейтенант А. М. Королев (с июля 1941 г.) и военком батальонный комиссар И. В. Шарапов. Штаб — в военном городке в 1,5 км к востоку от колхоза «Первое Мая». 263-й ОПАБ под командованием капитана А. Т. Голышева и военного комиссара политрука А. С. Гупалова занимал вторую и третью полосы, обороняя шоссе Нарва–Кингисепп. 1-я рота оборонялась от Артемьевки до ж/д ст. Сала фронтом на юг, 2-я рота — в лесу, 1 км севернее Артемьевки, 3-я рота — р. Падожица – высота 21,8 фронтом на болото Пятницкий Мох, 4-я рота — Новопятницкое – кирпичный завод фронтом на Кингисепп. Штаб 263-го ОПАБ размещался в д. Артемьевка. Кроме того, три роты 266-й ОПАБ под командованием старшего лейтенанта И. Я. Хламова и военкома батальонного комиссара В. П. Северюхина занимали оборону по реке Нарове (4-я рота осталась в Колпино). Поддерживающие ОПАБы полевые войска: остатки 48-й и 125-й стрелковых дивизий 8-й армии — по восточному берегу Наровы, сохранившая боеспособность 268-я стрелковая дивизия 8-й армии — в г. Нарве, 191-я СД КУО — вдоль шоссе Нарва–Кингисепп, включая оба города, часть разбитой 11-й СД 8-й армии — в Кингисеппе. Восточнее города вдоль шоссе на Ленинград против войск 1-й пехотной дивизии оборонялись 118-я СД 8-й армии, 2-я ДНО и 2-я бригада морской пехоты из состава КУО.
Бои за Кингисепп начались 14–15 августа на его южных подступах. Срочно переброшенные 2-я и 3-я рота 266-го ОПАБ успели вечером 15 августа занять оборону по западному берегу р. Касколовки на Таллиннском шоссе. При этом они сражались без артиллерии, оставленной 263-му ОПАБ. В течение 16 августа роты вместе с ленинградскими ополченцами и эстонским Нарвским рабочим полком мужественно отражали натиск частей 1-й пехотной дивизии по шоссе, понеся огромные потери. Однако наступавшая вдоль обоих берегов Луги 58-я пехотная дивизия, ударом со стороны Ново-Порхово, преодолев сопротивление 546-го СП 191-й СД и 4-й роты 263-го ОПАБ, сумела овладеть Кингисеппом. Мосты пришлось взорвать, что не сильно усложнило жизнь противнику, так как чуть выше по течению в городе имеется брод через Лугу. Стрелковые части 191-й СД и 266-й ОПАБ отошли за северную окраину города, в район Малого и Большого Луцка, а 4-я рота 263-го ОПАБ отошла на рубеж реки Падожица. ДОТы в районе Кингисеппа были оставлены.
Во второй фазе сражения за КингУР, 16–19 августа, шли бои за шоссе Нарва–Кингисепп. При этом войска 191-й стрелковой дивизии отходили на север и переправлялись на правый берег Луги, открывая тыл и фланги УРа. Укрепленный район принял бой с перевернутым на восток фронтом, не имея, по словам коменданта УРа, ни одного боевого сооружения в этом направлении. Одновременно через УР проходили отступавшие войска из-под Нарвы, взятой немцами 17 августа. 16–18 августа на КингУР противник наступал с востока, и его следующий удар пришелся по ДОТам второй полосы обороны. В ходе жестокого боя в ночь на 18 августа немцы овладели Артемьевкой, уничтожив почти всю 3-ю роту 263-го ОПАБ. Остатки батальона засели в ДОТы. Рано утром 19 августа немцам удалось занять деревню Дубровку — последний узел сопротивления на шоссе Нарва–Кингисепп. Понимая, что положение Дубровского БРО после захвата противником его тыла станет критическим, комендант УРа В. А. Котик сумел в течение дня 18 августа добиться присылки в качестве полевого заполнения из 191-й СД: 2-го батальона 546-го СП, 3-го батальона 559-го СП, одной роты 1-го батальона 559-го СП и минометной роты. Нанеся этими силами контрудар утром 19 числа, Дубровку отбили. Однако к этому времени командование КУО получило категорический приказ командующего фронтом во что бы то ни было отбить у противника Кингисепп и восстановить положение. Отдавая этот приказ, командование фронтом обстановкой не владело, всех масштабов прорыва Лужского рубежа себе не представляло, надеясь контрударами восстановить положение и окружить прорвавшуюся группировку. Во исполнение приказа командующий КУО стал создавать к северу от Кингисеппа ударную группировку, ядром которой была 191-я СД, а также в нее входили части 11-й СД, включая Нарвский рабочий полк, 2-я бригада морской пехоты, 1-й СП 2-й ДНО и 266-й ОПАБ. В частности, полевое заполнение оставило Дубровку, которой вновь завладел противник. Все шоссе между Кингисеппом и Нарвой, кроме полосы наших ДОТов западнее Дубровки, оказалось в его руках.
В России нет дорог, но кое-где можно проехать... Русские НЕ Здаюца !!!
|
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #143332 является ответом на сообщение #139806] |
чт, 03 января 2013 01:52 |
|
|
Собственно, окончание истории.
Часть 5, заменяющая конец части 3 и всю часть 4.
Тем временем, немецкий 41-й моторизованный корпус (1-я и 6-я танковая дивизии), не пытаясь прорваться к Ленинграду по Киевскому шоссе, совершил из района южнее Луги незамеченный нашей авиаразведкой 180-километровый марш на север, преследуя разрозненные части 11-й армии, и 14 июля сумел занять плацдармы на восточном берегу Луги у Поречья и Большого Сабска, где был остановлен умелой и героической обороной немногочисленных курсантов ЛКПУ, артдивизионом Первого Ленинградского Краснознаменного артиллерийского училища (1ЛКАУ) и переброшенной сюда 2-й ДНО. Причем, если курсантов из Большого Сабска немецкой 1-й танковой дивизии пришлось выбивать ценой большой крови, то мосты через Лугу в районе Поречья, как и сами деревни Поречье и Ивановское, были захвачены боевой группой «Раус» 6-й танковой дивизии безнаказанно — 2-я ДНО на один день опоздала занять позиции и при попытке контрудара попала в организованную немцами огневую ловушку. Между прочим, в организации и осуществлении этого контрудара принимали личное участие командующий Северным фронтом генерал-лейтенант М. М. Попов и главнокомандующий войсками Северо-Западного направления (с 11 июля) маршал К. Е. Ворошилов. М. М. Попов даже лично проводил рекогносцировку поля боя под Ивановским на танке. Но даже участие большого начальства, как и танков КВ-1 двух рот 1-го танкового полка советской 1-й танковой дивизии, не помогло ликвидировать плацдарм, в бой за который вступил батальон немецкой 36-й моторизованной дивизии, а затем и 1-я пехотная дивизия. Удалось лишь выбить передовые отряды противника из Среднего Села, Забелья, Юрков и Малых Пелешей и остановить его дальнейшее продвижение. Безуспешные бои за ликвидацию плацдармов продолжались до 23 июля с большими потерями из числа ополченцев. 17–18 июля 118-я стрелковая дивизия в тяжелых боях обороняла Гдов, но 18 июля 58-я пехотная и 36-я моторизованная дивизии заняли Гдов, окружив 118-ю СД, части которой были прижаты к Чудскому озеру и эвакуировались кораблями Чудской военной флотилии. В промежутке между 58-й пехотной дивизией у Чудского озера и 1-й танковой дивизией у Луги находилась 269-я пехотная дивизия, также встретившая упорное сопротивление частей 11-армии на реке Плюсса. 58-я пехотная дивизия продолжила наступление на север, выйдя на правый берег Наровы, но 19 июля встретила сильное сопротивление советских войск по рубежу Наровы к югу от гг. Нарва и Ивангород, длившееся около месяца. Немцам не давали переправиться на левый, северный, берег, а также не давали прорваться к Ивангороду с юга, от устья Плюссы. (Напомню, что Нарвского водохранилища тогда еще не было.) Таким образом, к 19 июля фронт южнее Кингисеппа стабилизировался западнее (к югу от Нарвы), южнее (за непроходимыми болотами) и юго-восточнее (в районе плацдарма у д. Ивановское) в 15–20 км от КингУРа и г. Кингисепп. Интересно, что под Кингисеппом, впервые на Ленинградском фронте, применили реактивные минометы ("катюши") — 3 августа 1941 года в 21 час 30 минут, на западных окраинах Кингисеппа. Но их было слишком мало, чтобы что-то изменить на фронте. На остальных двух участках ЛОР также удалось временно стабилизировать положение. От наступления на Ленинград по прямой, по Киевскому шоссе через город Лугу, немцы до 10 августа воздержались, понимая, что встретят здесь упорное сопротивление. На левом фланге ЛОР оставшийся с необеспеченными флангами 56-й моторизованный корпус был контратакован 14 июля под Сольцами силами четырех дивизий 11-й армии, окружен и принужден с боем прорываться из окружения. Его наступление было приостановлено. Это была первая удачная наступательная операция Красной Армии в Великой Отечественной войне. Тем не менее, у немцев было еще достаточно сил для наступления, и на рубеж Шелони к 22 июля вышел 1-й армейский корпус, где и был остановлен. К западу от Кингисеппа немецкое наступление сдерживалось более или менее организованно отступавшей в Эстонии 8-й армией. С 10 июля она пыталась удержать рубеж Пярну–Тарту по реке Эмайыги, но 24 июля этот рубеж был прорван. Начались упорные бои на участках прорыва. Серией ударов немцам удалось к началу августа разрезать 8-ю армию на две части: 10-й стрелковый корпус (СК) отходил к Таллину, а 11-й стрелковый корпус — к Нарве. 7 августа этот разрыв стал окончательным, когда немецкие войска прорвались к берегу Финского залива в районе Кунду, примерно на половине расстояния между Нарвой и Таллином. Нарва оборонялась разрозненными частями 11-го СК (48-я и остатки 125-й СД), 268-й, обескровленными 118-й и 11-й СД, а также 1-м полком 4-й ДНО, организованными в Нарвскую оперативную группу генерал-майора М. П. Лазарева. Наступали на нее с запада — 291-я пехотная дивизия, а с юга — 58-я пехотная дивизия. Занять Нарву противнику удалось только 17 августа, то есть на день позже падения Кингисеппа.
Стабилизация фронта на Лужском оборонительном рубеже на три недели с 19–22 июля по 8–10 августа 1941 г. стала первым оперативным успехом на Северо-Западе в осуществлении сплошной организованной обороны, которую с 22 июня никак не удавалось создать. Противник в первый раз был остановлен, что давало уникальную возможность воспользоваться выигранным у него временем и укрепить эту оборону вновь создаваемыми дивизиями из резервистов. К сожалению, эту возможность осуществить не удалось. Фактически полный разгром 4-х армий Западного фронта в приграничном сражении в Белоруссии вынуждал Ставку Верховного главнокомандования создавать из вновь мобилизуемых дивизий в районе Смоленска практически новый фронт, сдерживающий наступление противника на Москву. Большая часть мобилизационных резервов уходила туда, и Лужский оборонительный рубеж необходимым образом к началу августа усилен не был, что предопределило последующие трагические события вокруг Ленинграда и в нем самом. Немцы, воспользовавшись передышкой, перегруппировали силы, создав три ударные группы, действующие каждая против своего участка бывшей ЛОГ: группы «Север», «Луга» и «Шимск». Основная ударная роль отводилась фланговым группам, из которых группа «Север», действующая против Кингисеппского участка обороны, включала 41-й моторизованный корпус (1-ю, 6-ю и 8-ю танковые дивизии, 36-ю моторизованную дивизию и 1-ю пехотную дивизию), сконцентрированный у Лужских плацдармов, и 58-ю пехотную дивизию 38-го армейского корпуса, южнее Нарвы. Оба фланговых удара по ЛОР оказались для немцев исключительно успешными, в том числе и потому, что командование Северным фронтом не смогло выявить районы концентрации сил противника для ударов и, таком образом, не усилило их за счет других участков.
8 августа 1941 г. началось наступление 41-го моторизованного корпуса с плацдармов у Поречья (1-я пехотная и 6-я танковая дивизии: танки Pz.Kpfw. 35(t) и в меньшем числе Pz.Kpfw. II и Pz.Kpfw. IV) и Большого Сабска (1-я танковая дивизия: танки Pz.Kpfw. III, Pz.Kpfw. II, примерно пополам, и в меньшем числе Pz.Kpfw. IV, а также 36-я моторизованная дивизия); впоследствии в прорыв была введена 8-я танковая дивизия (танки Pz.Kpfw. 38(t) и в меньшем числе Pz.Kpfw. II и Pz.Kpfw. IV). Им противостояли 2-я ДНО и батальон морской пехоты напротив Ивановского, и 90-я КСД вместе с приданными ей пехотными и артиллерийскими курсантами напротив Большого Сабска. На левом фланге, южнее устья Лемовжи — части Лужского участка обороны: 1-й стрелковый полк 3-й ДНО и курсанты Ленинградского стрелково-пулеметного училища, на правом, у Кингисеппа, — два полка 191-й СД в городе и 4-я ДНО в районе Нарвы, в резерве — танковый батальон АБТКУКС (Т-34, КВ-1, БТ-5, БТ-7, Т-26 и др. танки) и 14-я арт. бригада ПТО. В тылу у д. Корчаны–Озертицы находилась также в резерве 1-я танковая дивизия 2-полкового состава (танки Т-28, БТ-7, БТ-5, Т-26 и в меньшем числе КВ-1), а также отдельный бронепоезд № 60 «Ленинградец» с мотоброневагоном № 02 (всего: 5 76-мм орудий и пулеметы) у ст. Молосковицы. Этих сил было совершенно недостаточно, и через день жестокого боя 9 августа оборона участка была прорвана у Большого Сабска. Оказавшиеся под угрозой окружения защитники, оборонявшиеся у Ивановского–Поречья стали с 12 августа отходить на север и на восток несколькими группами. Курсанты ЛКПУ и 1ЛКАУ также попали в окружение и с боями выходили по лесам в северо-восточном направлении. 90-я КСД начала отходить в направлении на Волосово и Сосницы–Суйду. Переброшенные 8–10 августа из-под Нарвы 2-й и 3 стрелковые полки 4-й дивизии народного ополчения, а также вступившая в бой под Молосковицами 11 августа 1-я гвардейская дивизия народного ополчения и введенный в бой 1-й танковый полк 1-й танковой дивизии не смогли остановить продвижение противника, который 12–13 августа преодолел вторую полосу обороны на участке от Хорошево через Выползово до Ганьково. При этом 1-я гвардейская ДНО не смогла прорваться дальше Кряково–Выползово и была вынуждена отступать вдоль железной дороги на Волосово, а 1-й танковый полк 1-й танковой дивизии попал в огневую засаду и потерял 28 танков, из них 11 — КВ-1. Оба полка 4-й ДНО оказались окруженными в районе Лопец–Пустошка из-за захвата немецкой 1-й танковой дивизией шоссе Сабск–Яблоницы и выходили из окружения в направлении на Кикерино. 14 августа немцы (1-я пехотная дивизия) заняли станцию Веймарн, а 15 августа — Молосковицы и, тем самым, перерезали железную дорогу Ленинград–Нарва. 16 августа было взято Волосово. К 21-му августа немецкие 1-я и 8-я танковые дивизии уже были в окрестностях Красногвардейска (Гатчины). Войска Кингисеппского участка обороны частью были разбиты, частью оказались в полуокружении вместе с Нарвской оперативной группой. Естественно, основные силы прорвавшегося 41-го моторизованного корпуса устремились к Ленинграду. Для уничтожения войск северной части Кингисеппского участка, от ударной группировки отделилась 1-я пехотная дивизия, левофланговые части которой начали наступление на Кингисепп с востока (вся дивизия наступала фронтом на север от Касколовки до Бегуниц), а с юга, вдоль Луги, наступала 58-я пехотная дивизия (ПД). Оборонявшим Нарвский перешеек войскам Нарвской оперативной группы (268-я, 118-я, остатки 11-й, 48-й и 125-й СД) противостояли 374-я, 291-я и 93-я ПД. Организационно Нарвская оперативная группа находилась в подчинении 8-й армии генерал-лейтенанта П. С. Пшенникова, переданной еще 14 июля в состав Северного фронта генерал-лейтенанта М. М. Попова, а Кингисеппский участок обороны — командующего Северного фронта. Таким образом, Нарвско-Кингисеппская зона была атакована с трех сторон силами пяти немецких пехотных дивизий. С севера в Финском заливе основной силой оставался Краснознаменный Балтийский флот под командованием адмирала В. Ф. Трибуца, но его деятельность сильно сковывалась авиацией противника, участием в обороне Таллина и, самое существенное, — весьма успешно проводимой немцами и финнами минной войной. Тем не менее, еще 23 июля войскам Нарвской ОГ оказывал огневую поддержку эсминец «Суровый» пр. 7У, а затем в конце июля в Нарвский залив и Лужскую губу для поддержки обороняющихся войск был отправлен отряд канонерских лодок капитана 2 ранга Н. В. Антонова (КЛ «Красное Знамя», «Волга» и 2 бронекатера; в августе присоединились КЛ «Амгунь» и «Москва») со 100- и 130-мм артиллерией. Ночью они стояли в проливе Хайлода, а днем выходили на огневые позиции, в основном, в Нарвский залив. Однако их взаимодействие с сухопутными силами было недостаточно скоординированным. На моряков также возлагалась задача обороны побережья, с целью чего был сформирован Лужский укрепленный сектор Береговой обороны Кронштадтской ВМБ КБФ. Непосредственное участие в боях от этого сектора принимали: 2-я бригада морской пехоты, танковый батальон, бронепоезд № 301 с 45-мм артиллерией, четыре железнодорожные арт. батареи (№ 11, № 12, № 18 и № 19; всего 3 356-мм и 10 180-мм орудий) и другие подразделения. Части Лужского укрепленного сектора БО КБФ 21 августа были включены в состав Ижорского укрепленного района БО КБФ, который, в свою очередь, в оперативном отношении был подчинен командующему 8-й армией. Комендантом Ижорского укрепленного района был назначен генерал-майор Г. Т. Григорьев.
Дислокация частей 21-го (Кингисеппского) УРа на день начала боев 14 августа была следующей. Комендант УР майор В. А. Котик, военком старший батальонный комиссар В. А. Карпов, начальник штаба майор А. Г. Биншток со штабом и управлением УРа размещались в доме на восточной окраине д. Дубровка, с 14.08.1941 г. из-за бомбежек переместились в барский дом усадьбы Сала, а около 20.08.1941 г. — в д. Крикково. 152-й ОПАБ занимал огневые точки передовой полосы. Его 1-я рота оборонялась в Манновке–Сережино–Кошкино, 2-я рота – от д. Сала до д. Анненская, 3-я рота — Грабиловка–Костино, 4-я рота – Бол. Кузёмкино–Грабиловка (искл.), 5-я рота — предполье УРа: шоссе у Кобыляки – Мутный руч. – о. Каско-сари; все фронтом на запад. Учебная рота к началу боевых действий была преобразована в 6-ю резервную роту, выведенную в район северо-восточнее Бол. Кузёмкино; она имела недокомплект в вооружении. Командовали 152-м ОПАБ старший лейтенант А. М. Королев (с июля 1941 г.) и военком батальонный комиссар И. В. Шарапов. Штаб — в военном городке в 1,5 км к востоку от колхоза «Первое Мая». 263-й ОПАБ под командованием капитана А. Т. Голышева и военного комиссара политрука А. С. Гупалова занимал вторую и третью полосы, обороняя шоссе Нарва–Кингисепп. 1-я рота оборонялась от Артемьевки до ж/д ст. Сала фронтом на юг, 2-я рота — в лесу, 1 км севернее Артемьевки, 3-я рота — р. Падожица – высота 21,8 фронтом на болото Пятницкий Мох, 4-я рота — Новопятницкое – кирпичный завод фронтом на Кингисепп. Штаб 263-го ОПАБ размещался в д. Артемьевка. Кроме того, три роты 266-й ОПАБ под командованием старшего лейтенанта И. Я. Хламова и военкома батальонного комиссара В. П. Северюхина занимали оборону по реке Нарове (4-я рота осталась в Колпино). Поддерживающие ОПАБы полевые войска: остатки 48-й и 125-й стрелковых дивизий 8-й армии — по восточному берегу Наровы, сохранившая боеспособность 268-я стрелковая дивизия 8-й армии — в г. Нарве, 191-я СД КУО — вдоль шоссе Нарва–Кингисепп, включая оба города, часть разбитой 11-й СД 8-й армии — в Кингисеппе. Восточнее города вдоль шоссе на Ленинград против войск 1-й пехотной дивизии оборонялись 118-я СД 8-й армии, 2-я ДНО и 2-я бригада морской пехоты из состава КУО.
Бои за Кингисепп начались 14–15 августа на его южных подступах. Срочно переброшенные 2-я и 3-я рота 266-го ОПАБ успели вечером 15 августа занять оборону по западному берегу р. Касколовки на Таллинском шоссе. При этом они сражались без артиллерии, оставленной 263-му ОПАБ. В течение 16 августа эти роты вместе с ленинградскими ополченцами и эстонским Нарвским рабочим полком мужественно отражали натиск частей 1-й пехотной дивизии по шоссе, понеся огромные потери. Однако наступавшая вдоль обоих берегов Луги 58-я пехотная дивизия, ударом со стороны Ново-Порхово, преодолев сопротивление 546-го стрелкового полка (СП) 191-й СД и 4-й роты 263-го ОПАБ, сумела овладеть Кингисеппом. Мосты пришлось взорвать, что не сильно усложнило жизнь противнику, так как чуть выше по течению в городе имеется брод через Лугу. Стрелковые части 191-й СД и 266-й ОПАБ отошли за северную окраину города, в район Малого и Большого Луцка, а 4-я рота 263-го ОПАБ отошла на рубеж реки Падожица. ДОТы в районе Кингисеппа были оставлены.
Во второй фазе сражения за КингУР, 16–19 августа, шли бои за шоссе Нарва–Кингисепп. При этом войска 191-й стрелковой дивизии отходили на север и переправлялись на правый берег Луги, открывая тыл и фланги УРа. Укрепленный район принял бой с перевернутым на восток фронтом, не имея, по словам коменданта УРа, ни одного боевого сооружения в этом направлении. Одновременно через УР проходили отступавшие войска из-под Нарвы, взятой немцами 17 августа. 16–18 августа на КингУР противник наступал с востока, и его следующий удар пришелся по ДОТам второй полосы обороны. В ходе жестокого боя в ночь на 18 августа немцы из 58-й дивизии овладели Артемьевкой, уничтожив почти всю 3-ю роту 263-го ОПАБ. Остатки батальона засели в ДОТы. Рано утром 19 августа немцам удалось занять деревню Дубровку — последний узел сопротивления на шоссе Нарва–Кингисепп. Понимая, что положение Дубровского БРО после захвата противником его тыла станет критическим, комендант УРа В. А. Котик сумел в течение дня 18 августа добиться присылки в качестве полевого заполнения из 191-й СД: 2-го батальона 546-го СП, 3-го батальона 559-го СП, одной роты 1-го батальона 559-го СП и минометной роты. Нанеся этими силами контрудар утром 19 числа, Дубровку отбили. Однако к этому времени командование КУО получило категорический приказ командующего фронтом во что бы то ни было отбить у противника Кингисепп и восстановить положение. Отдавая этот приказ, командование фронтом обстановкой не владело, всех масштабов прорыва Лужского рубежа себе не представляло, надеясь контрударами восстановить положение и окружить прорвавшуюся группировку. Во исполнение приказа командующий КУО стал создавать к северу от Кингисеппа ударную группировку, ядром которой была 191-я СД, а также в нее входили части 11-й СД, включая Нарвский рабочий полк, 2-я бригада морской пехоты, 1-й СП 4-й ДНО и 266-й ОПАБ. В частности, полевое заполнение оставило Дубровку, которой вновь завладел противник. Все шоссе между Кингисеппом и Нарвой, кроме полосы наших ДОТов западнее Дубровки, оказалось в его руках.
Таким образом, к 19 августа левобережная часть КингУРа осталась без пехотной поддержки, если не считать поддержки артиллерии 191-й СД из-за Луги, бившей в район Новопятницкого, а также нескольких бегущих подразделений той же дивизии, которых удавалось остановить командирам частей УРа. Сопротивление этой части УРа можно выделить в третью фазу его обороны. В тот же день 93-я пехотная дивизия немцев прорвалась на шоссе со стороны Ивангорода. Атакованные с запада и востока танками, пехотой и артиллерией 5 ДОТов первой полосы обороны не могли держаться долго. Их сопротивление происходило по примерно одному и тому же сценарию. Оставшись без полевой поддержки, гарнизоны были вынуждены засесть в ДОТы, БОТы и ДЗОТы. Часть амбразур была заклинена вражеской артиллерией. Некоторое время удавалось держать противника на расстоянии с помощью гранат. Когда они кончались, противник подходил к ДОТам вплотную и сжигал либо разрушал их, используя огнеметы и подрывные заряды. Гарнизон ОТ либо сразу прорывался в направлении д. Сала, взрывая свою точку, либо был блокирован и погибал. Так в течение дня 19 августа были оставлены ДОТы № 12, 13, 14, 15 и 16. Комбат-152 находился в ДОТах № 15, затем № 12, откуда сумел вырваться. Чтобы помешать противнику разорвать оборону БРО на две части в районе ДОТов № 12 и № 13, комендант УРа лично возглавил атаку несколькими подразделениями 559-го СП. Эта контратака помогла бойцам 152-го ОПАБ более или менее организованно отступить в д. Сала к 22:00 19 августа. Первая полоса обороны пала. Вторая полоса обороны, 11 ДОТов, сражалась до вечера 21 августа при поддержке роты 546-го СП. Противник последовательно уничтожал эти огневые точки, действуя в направлении с юга на север. Командование 263-го ОПАБ, находившееся первоначально в ДОТе № 24, впоследствии перешло в ДОТ № 17. Днем 21 августа командир 263-го ОПАБ приказал оставить последние ДОТы, удерживая только самый северный из них — ДОТ № 17. Со сдачей противнику д. Калмотка вечером того же дня связь с защитниками ДОТов прекратилась. Блокированное в ДОТе командование батальона просило о помощи, но комендант УРа смог только очистить от врага берег Луги севернее Калмотки. Часть защитников ДОТа прорвалась к берегу Луги, при этом командир и комиссар 263-го ОПАБ погибли. Левобережная часть КингУР, за исключением плацдарма у д. Сала, прекратила существование.
Оборона переправ у деревни Сала — отдельная яркая страница боев Кингисеппского УРа, продолжавшаяся с 20 по 24 августа 1941 г. Назовем ее четвертой фазой обороны УРа. Здесь через Лугу были устроены две переправы — бревенчатый мост между западной окраиной д. Сала и д. Кошкино и переправа в Свейске. Именно здесь переправлялись на восточный берег Луги защитники левобережной части УРа, а также части 191-й стрелковой дивизии и отступавшие из-под Нарвы части 268-й и 125-й стрелковых дивизий. Защищали переправу с юга последние оставшиеся к утру 20 августа огневые точки на левом берегу Луги — артиллерийский полукапонир в Сережино, ДОТы № 10 и 11 возле д. Сала, несколько ДЗОТов и БОТов. Пехотное наполнение — около 200 человек, собранных по приказу коменданта УРа, во главе с комендантом штаба УРа лейтенантом М. Грачевым: остатки 2-й роты 152-го ОПАБ (ком. роты старший лейтенант Василенко), комендантский взвод УРа, взвод младшего лейтенанта Круглова и другие бойцы УРа. Кроме того, огневые точки правого берега поддерживали их огнем. Атаковали их, в основном части немецкой 93-й пехотной дивизии. Фланговые ОТ перестали существовать к 21-го августа, при этом, судя по имеющимся повреждениям, полукапонир в Пулково был подорван подошедшими вплотную немцами вместе с его гарнизоном. Гарнизон же ДОТа № 10, находившегося у моста, проявив исключительное мужество, защищал плацдарм до последнего, а когда 24 августа части 93-й пехотной дивизии ворвались в Сала и блокировали ДОТ, подорвал сам себя вместе со своей огневой точкой вечером того же дня.
Ради прояснения общей обстановки на фронте надо сказать, что в этот день уже шли бои за Красногвардейск (Гатчину) и за Любань. Еще 23 августа Северный фронт был разделен на два — Карельский и Ленинградский. Части, сражавшиеся к югу и юго-западу от Ленинграда, естественно, вошли в состав Ленинградского фронта. В ночь на 24 августа Южная оперативная группа (как с 25 августа стали называться войска Лужского участка обороны) была вынуждена оставить город Лугу и прорываться из окружения на северо-восток. 25 августа Кингисеппский участок обороны был переименован в Копорскую оперативную группу, на которую возлагалась задача не допустить захвата противником побережья Финского залива от Сойкинского полуострова до Ораниенбаума.
Но вернемся к КингУРу. Последняя, пятая, фаза боев за укрепрайон продолжалась с 23 по 26 августа на правом берегу Луги. Несколько ранее уже упоминавшаяся ударная группа КУО начала контратаку на Кингисепп из района Малого и Большого Луцка. 18 августа они смогли прорваться на северную окраину города, но в завязавшихся уличных боях немецкой 58-й пехотной дивизии удалось удержать Кингисепп и вынудить наши войска отступить. При этом, по воспоминаниям комиссара 266-го ОПАБ, существенную роль в срыве наступления на город сыграли занятые немцами ЖБОТы на северной окраине Кингисеппа, которые наши части при отходе не успели или не догадались взорвать. С 19 до конца дня 21-го августа продолжались новые безуспешные попытки овладеть Кингисеппом, а 22 августа немцы силами 93-й и 58-й ПД ударили сами, прорвали оборону 191-й СД у д. Жабино и стали наступать на Кошкино и Крикково с юга. В связи с этим часть гарнизонов правобережных ДОТов была выведена в окопы на рубеже р. Солка, где они почти все погибли в боях 23 августа. 24 августа бои шли уже в Кошкино, оборонявшееся 152-м ОПАБом и 2-м Латышским рабочим полком. Все командование 152-го ОПАБ находилось в ДОТе № 8 севернее деревни, который прикрывал отступление частей из-под Кошкино. В тот же день ДОТ был блокирован немцами, несколько дней (по некоторым сообщениям, до 27 августа) дрался в окружении. В конце концов, его защитники были вынуждены запереться в ДОТе. Немцы сумели им овладеть, подойдя вплотную, подорвав амбразуры и уничтожив защитников с помощью огнемета. Командир и комиссар 152-го ОПАБ погибли. До своих удалось добраться одному ушедшему ночью сержанту, который и рассказал историю обороны ДОТа. Оставшиеся части УРа отступали на север по дороге вдоль правого берега Луги, где находились остатки 125-й стрелковой дивизии, которым с противоположного берега Луги противостояла немецкая 291-я пехотная дивизия. Прикрывавший их отход гарнизон АПК в д. Сережино после отчаянного сопротивления также подорвал свою огневую точку вместе с собой 25 или 26-го августа. 26 августа ДОТ № 121 в д. Куровицы с отходом частей 219 СП 11-й СД был обойден противником с тыла, блокирован и уничтожен им. Кажется, это был последний боевой эпизод ДОТов Кингисеппского укрепрайона. 25 августа одна из рот 266-го ОПАБ, отступавшая от Кингисеппа по Крикковскому шоссе, заняла ДОТы Крикковского ротного района обороны при поддержке отошедшего сюда в тот же день 2-го Латышского рабочего полка, но 27 августа тыловые части УРа в Крикково и все находившиеся в этом районе бойцы были отведены по приказу коменданта по направлению к Котлам, а сама деревня была занята 291-й пехотной дивизией.
Шестая и последняя фаза существования Кингисеппского УРа в августовских боях 1941 года состоит, собственно, уже в отступлении остатков его личного состава и в уничтожении мат. части. Еще 25 августа был получен приказ командующего 8-й армией генерал-лейтенанта П. С. Пшенникова взорвать все ДОТы «до Куровиц исключительно», т. е. южнее Куровиц. А в ночь с 28 на 29.08.1941 г., как пишет комендант УРа, все сооружения УР были взорваны командиром 48-й СД подполковником И. Д. Романцевым по приказу ком. 8-й армии. (Остатки 48-й стрелковой дивизии отступали от Венекюли вдоль реки Россонь, и в это время как раз находились в районе Кузёмкино — Усть-Луга, севернее частей 125-й СД.)
В вопросе о подрывах огневых точек УРа остаются невыясненные моменты, так как существуют воспоминания ветеранов укрепрайона, акцентирующие внимание на том, что они свои ДОТы в организованном порядке не подрывали, а также есть рассказы местных жителей пос. Первое Мая, Кошкино, Крикково и Куровицы, что ДОТы были подорваны немцами при отступлении в феврале 1944 года. Также есть примеры из Минского и Полоцкого УРов, когда немцы подрывали ДОТы в 1942 г., поскольку те становились укрытиями для партизан. С другой стороны, есть отчет коменданта УР, который утверждает, что по приказу командования 8-й армии были уничтожены 25 ДОТ, 21 БОТ и 25 ДЗОТ. В принципе, сообщения местных жителей и коменданта друг другу не противоречат, так как могло быть и то, и другое. Подрывные заряды, заложенные в ДОТы заранее, в 20-х числах июля, конечно, не могли быть большими, и их подрывы выводили из строя только оборудование огневых точек, но не повреждали существенно стены и крышу бетонных коробок. Тогда как многие из известных нам сегодня взорванных ДОТов разорваны на куски, так что невозможно даже понять, где были амбразуры или вход. Это вполне может быть результатом работы немецких саперов в 1942–1944 гг. Однако вопросы все равно остаются: зачем немцам тратить огромное количество взрывчатки столь неэффективным образом, почему подорваны далеко не все ДОТы даже в ближайших окрестностях Кингисеппа, где свидетельствующие об этом немецкие документы и др. Было также высказано предположение, что часть ДОТов была подорвана уже после войны советскими саперами в порядке утилизации подрывом найденных в окрестностях боеприпасов.
Кроме того, ничего не известно о боях бывшей Усть-Лужской позиции, кроме упомянутых ДОТов Куровицкого ВРО. Здесь в конце 20-х чисел августа вдоль Россони и Мертвицы отступала 48-я стрелковая дивизия, преследуемая атакующими со стороны д. Ропша частями 374-й немецкой пехотной дивизии. Из всех известных на настоящее время левобережных ДОТов бывшей УЛУП взорваны только два в южной части Бол. Кузёмкинского БРО, и еще один там же сильно разрушен и имеет попадание крупнокалиберным снарядом, прилетевшим с западного направления. Также на некоторых южных ДОТах, на фронтальной части есть следы от попадания бронебойных пуль и мелкокалиберных снарядов. Остальные ДОТы стоят целыми и следов боев на них не найдено. Также известно, что 3-я и 4-я роты 152-го ОПАБ были оперативно подчинены командованию 48-й СД и в последующих боях были полностью уничтожены. Можно предположить, что весь район левобережья Луги в районе ее устья после короткого боя 22–24 августа с небольшими и не проявлявшими настойчивости немецкими частями был быстро оставлен 25–26 августа во избежание окружения, а две роты 152-го ОПАБ использовались командиром 48-й СД для арьергардных боев при отступлении дивизии по берегу залива от Усть-Луги до Керново.
Так или иначе, но к 27 августа личный состав остатков 152-го и 263-го ОПАБ сосредоточился на дороге межу Горячевкой и Усть-Лугой и получил приказ коменданта отходить в тыл, по некоторым воспоминаниям, — в район Копорья. А 30 августа командующий 8-й армией приказал личному составу УРа сосредоточиться в д. Таменгонт в районе Ораниенбаума. К этому времени стрелковые войска оборонялись примерно по рубежам: Косколово, Бабино, гора Блиндажья, Пиллово, Фалилеево, Пружицы, на которых находились (в направлении с севера на юг): части 48-й, 125-й СД, 191-я, части 11-й, 118-я, 268-я стрелковые дивизии, 2-я ДНО и 2-я бригада морской пехоты. Им противостояли на том же фронте и в том же порядке перечисления: части 274-й, 93-я, 291-я, 58-я и части 1-й пехотной дивизии. При отступлении ОПАБов УРа на ж/д станции Усть-Луга (Краколье) был обнаружен немецкий заслон, который был отброшен с боем ночью 28 августа. Прорвавшись из окружения, 29.08.1941 г. части УРа были отведены в район Косколово–Елизаветино, а ко 2–3 сентября по дорогам Котлы–Копорье–Гостилицы и по железной дороге между Усть-Лугой и Ораниенбаумом были отведены в д. Таменгонт на территории будущего Ораниенбаумского плацдарма. К этому времени части УРа имели в наличии 1308 человек, из них 914 рядового состава, 5 станковых и 9 ручных пулеметов и ни одного орудия. В боях 14–28 августа погибли 898 человек, из них 573 рядового состава; уничтожено и разрушено противником за время боев 20 ДОТ, 12 БОТ, 18 ДЗОТ. Еще 25 ДОТ, 21 БОТ и 25 ДЗОТ, по сообщению коменданта УРа, было уничтожено по распоряжению командующего 8-й армией.
Причины преодоления противником 21-го (Кингисеппского) укрепленного района были сформулированы его комендантом, майором В. А. Котиком, следующим образом: 1) УР вел бои, не имея надлежащего пехотного заполнения, ни даже плана выделения войск для заполнения УРа; 2) из-за сдачи Кингисеппа укрепрайон вступил в бой с опрокинутым на восток фронтом, не имея прикрытым тыл и южный фланг. В качестве дополнительной причины была указана: 3) «безответственность отделов снабжения, которые своевременно не дали УР не связи, не вооружения, не транспорта, не снаряжения». О степени влияния третьей причине судить коменданту, смотря по масштабу упомянутого недокомплекта, а первых двух причин, безусловно, достаточно, чтобы поражение укрепрайона стало неизбежным.
Мужественное сопротивление бойцов Кингисеппского УРа не было напрасным. Вместе с дивизиями 8-й армии и частями Кингисеппского участка обороны они в течение двух недель, с 14 по 28 августа отвлекали на себя силы, по крайней мере, четырех вражеских пехотных дивизий: 58-й, 291-й, 93-й, частей 1-й и 274-й ПД. Появление хотя бы двух этих дивизий под Красногвардейском в середине августа 1941 г. кончилось бы катастрофой для защитников южных подступов к Ленинграду. Кроме того, сопротивление 21-го УРа, 191-й СД, 2-й ДНО и 2-й бригады морской пехоты позволило избежать окружения и вывести в тыл дивизии 8-й армии: одну боеспособную (268-ю), одну обескровленную (118-ю) и три разбитые (11-ю, 48-ю и 125-ю), которые впоследствии организовали фронт обороны Ораниенбаумского плацдарма. Именно с него в 1944 году начался разгром немецкой группировки под Ленинградом.
Дальнейшая судьба личного состава УРа, как организованной боевой единицы, была следующей. В Таменгонте в его состав были переданы остатки 266-го ОПАБ — 296 чел., из них 206 — рядового состава, при нескольких ручных пулеметах. (За время боев 266-й ОПАБ потерял 58 чел. убитыми, 108 ранеными и 128 пропавшими без вести, всю артиллерию уничтоженной или отданной другим частям, 4 станковых и 15 ручных пулеметов.) Из всего этого был сформирован сводный полк 21-го УР во главе с тем же майором В. А. Котиком, зачисленный в резерв Ленинградского фронта. Впрочем, полк был через три дня выведен из резерва и отправлен на южные рубежи обороны Ленинграда. Его части сдерживали натиск противника в районах Невской Дубровки и Черной Речки, Колпино, Пулково, Урицка (Лигово), Горбунков–Разбегаево, Старого Петергофа и др. 28 сентября 1941 г. сводный полк 21-го УРа был расформирован, а рядовой состав и часть комсостава распределена в стрелковые полки 10-й и 11-й стрелковых дивизий. Большая часть командиров стали преподавателями школы младших лейтенантов в пос. Лебяжье. Официально 21-й УР расформирован 10.10.1941 г.
Послесловие. В ходе Красносельско-Ропшинской наступательной операции, бывшей частью «1-го сталинского удара», войска Ленинградского фронта, разгромив, окружив и уничтожив петергофско–стрельнинскую группировку противника, 26 января 1944 года овладели Красногвардейском (Гатчиной), развалили сплошной фронт обороны немцев под Ленинградом и продолжили наступление в направлении на Нарву, преследуя разрозненные части 5–6-ти немецких дивизий 26-го армейского корпуса и 3-го танкового корпуса СС. 30 января войска 2-й ударной армии вышли к реке Луге в районе Кингисеппа. В ночь на 1 февраля 1944 г. 109-я, 189-я и 125-я стрелковые дивизии 109-го стрелкового корпуса при поддержке 152-й танковой бригады после артподготовки атаковали и благодаря умелому обходному маневру с севера и с юга взяли штурмом Кингисепп. Немецкие войска, не сумевшие организовать оборону по реке Луге, были вынуждены спешно отступить на рубеж по реке Нарова, на который советские войска вышли 3 февраля 1944 г., сформировав затем плацдармы на левом берегу Наровы севернее и южнее г. Нарва. Здесь, на линии «Пантера» и рубеже «Танненберг», немцы оборонялись до 26 июля 1944 г., когда был освобожден город Нарва и начался разгром немецких войск в Эстонии. 1 февраля 1944 года в 21 час столица нашей родины Москва салютовала освободителям Кингисеппа двенадцатью артиллерийскими залпами из 124-х орудий. К 15 февраля наступлением на Сланцы и Гдов 59-й и 42-й армий вся территория Кингисеппского района Ленинградской области была очищена от противника.
«Вместе с победой спокойные дни в эти вернулись края». После освобождения 1–3 февраля 1944 г. территории бывшего Кингисеппского укрепрайона, старые бетонные коробки ДОТов интереса у Наркомата обороны и Наркомата ВМФ СССР не вызывали, разве только на предмет разминирования и разоружения. Зато они, конечно, интересовали как немецкие оккупационные власти, так и советскую власть в отношении добычи металлолома. Все наиболее доступное, включая башни ТОТов, было вывезено еще немцами на переплавку. Часть оставшегося оборудования была свинчена и спилена в ДОТах уже после войны. Что-то продолжает демонтироваться многими — от вандалов-«металлистов» до музейщиков-поисковиков — и в наши дни. С поправкой на их деятельность, а также на разрушительное действие времени, сооружения УРа остаются такими, какими их оставили немцы в 1944 году. Из известных ДОТов Кингисеппской укреппозиции взорваны с применением огромного количества взрывчатки 15 штук в западной ее части, включая оба АПК (на которые взрывчатка оказала несколько меньшее воздействие). ДОТы восточной части КингУП почему-то остались неподорованными — 12 штук, как на левом, так и на правом берегу Луги. Из ДОТов Усть-Лужской укреппозиции взорваны оба ДОТа Куровицкого взводного района обороны, и еще три — самых южных Бол. Кузёмкинского БРО. Остальные 13 не имеют внешних повреждений. Все известные бетонированные ТОТы находятся в плачевном состоянии — взорваны или разобраны. Часть ТОТов между Кошкино и Куровицами — по крайней мере, три — стояли на самом берегу Луги, с годами были подмыты ее водами и обвалились в реку. Такая же участь постигла некоторые ЖБОТы на правом берегу в самом Кингисеппе. Все ЛОТы КингУП разбиты, а УЛУП — стоят в целом виде.
* * *
Несмотря на то, что в местной краеведческой литературе об активном участии КингУРа в событиях 1941-го года есть много упоминаний, увековечить память его защитников пока никто не собрался. С натяжкой мемориализированным можно назвать взорванный ДОТ № 7 в деревне Кошкино, на котором укреплена мемориальная доска в память о защитниках некоего «21-го Кошкинского укрепленного района» (?!), а сам ДОТ обнесен цепочной оградкой. Одна памятная стела со схемой УРа была, говорят, и у взорванного артиллерийского полукапонира в д. Пулково, но ныне куда-то исчезла. Кроме того, есть две стелы с пушкой, посвященные памяти бойцов Нарвского рабочего полка и 266-го ОПАБ (который в состав 21-го УРа не входил), поставленные в Касколовке. Причем, не на рубежах их обороны, как написано на мемориальной доске, а на позициях, с которых на эти рубежи наступали немцы, так как наши бойцы держали оборону по западному берегу реки Касколовки. Общий памятник защитникам города 1941-го года стоит в «Роще Памяти» в Кингисеппе. Почти никаких архивных документов, касающихся строительства, вооружения, расположения на местности и боевой деятельности КингУРа, не опубликовано. Поиском огневых точек на местности, их картографированием и обследованием занимается группа энтузиастов (краеведов, поисковиков, фортоведов…), к числу которых принадлежит и автор этих строк. По рукам гуляют три-четыре приблизительные схемы расположения огневых точек УРа разных лет, причем, как реальных, так и только планировавшихся к постройке. Схемы усиления УРа БОТами, ЖБОТами и ДЗОТами пока неизвестны, тем более, схемы 1941-го года. Несмотря на такую скудость архивного материала, общими усилиями удалось найти, сфотографировать, снять GPS-координаты и опубликовать информацию в интернете практически по всем ДОТам, кроме, как минимум, четырех или пяти. Они находятся на закрытой территории ООО ПГ «Фосфорит», и информации о том, сохранились ли они или уничтожены во время строительства предприятия и разработки рудника, нет. Большинство БОТов остается не найденными.
В числе опубликованных материалов, касающихся боевых действий УРа в августе 1941 г., можно назвать следующие.
1. Отчет коменданта УРа майора В. А. Котика и военного комиссара старшего батальонного комиссара М. А. Карпова, составленный «по горячим следам» и подписанный в Таменгонте, 3 сентября. Документ, безусловно, огромной важности. За основу нумерации ДОТов в «Книге Памяти» взята нумерация ДОТов данного документа.
http://centralsector.narod.ru/opabs/263_0.htm
http://www.photo.aroundspb.ru/fortification/docs/21/
2. Небольшая книга военного историка И. Н. Виноградова «Они не пропали без вести», посвященная боям 152-го и 263-го ОПАБ и изданная еще в 1965 году издательством ДОСААФ. Автор имел доступ в военные архивы и сумел там найти большое количество неизвестных современным историкам документов. Кроме того, им использовались и воспоминания некоторых ветеранов КингУРа. Недостатком книги, с точки зрения историка наших дней, является ее «литературность», так как сочинение публиковалось не как военно-историческое исследование, а как художественная литература для невоенной публики, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Сам автор не был участником описываемых событий — он историк, собирающий материалы о боях укрепленных районов СССР.
http://centralsector.narod.ru/opabs/263_1.htm
3. Несколько коротких мемуарных заметок и писем, написанных участниками боев Кингисеппского УРа — командира комендантского взвода 21-го УР М. Грачева (http://centralsector.narod.ru/opabs/263_2.htm), начальника связи 152-го ОПАБ П. Г. Чучулы, командира 3-й роты 152-го ОПАБ П. И. Сокирко (оба в одном документе из фондов Кингисеппского краеведческого музея), бойца 263-го ОПАБ С. И. Козлова (http://centralsector.narod.ru/opabs/263_3.htm). Конечно, мемуары есть мемуары, и некоторые их места — рассказы про пьяных «оголтелых фашистов», идущих в полный рост на пулеметы в «психические атаки» (явно навеянные просмотром нашими бойцами фильма «Чапаев») — могут вызвать у современного читателя в лучшем случае печальную улыбку. Но от себя замечу, что, во-первых, эти рассказы принадлежат рядовым красноармейцам, которые тогда, в жарком августе 41-го года вполне могли представлять себе картину именно таким образом. Офицеров–авторов мемуаров, которые сами ничего подобного не видели, можно обвинить лишь в том, что они в благородном порыве героизации своих боевых товарищей, забыли о критическом отношении к их рассказам. Во-вторых, очевидно, что наиболее важной частью мемуаров являются строки, в которых автор повествует о событиях, непосредственным участником которых он был, о том, что он лично видел и слышал. Как правило, по мемуарам несложно установить, где в тот или иной момент сражения находился их автор и, соответственно, что из описанного он видел своими глазами, а что видеть никак не мог и передает с чужих слов. Именно ради первого воспоминания участников боев и стоит читать.
[Обновления: чт, 03 января 2013 01:56] Известить модератора |
|
|
|
| Re: Кингисеппский УР (№21) [сообщение #145188 является ответом на сообщение #143332] |
ср, 30 января 2013 12:52 |
|
|
|
Огромное спасибо Вам от внука участника обороны Кингисеппского УРа. Мой дед, Назаров Владимир Николаевич 1904 г.р. начал войну младшим лейтенантом в составе 263 ОПАБ помощником командира 2-ой роты. Оборонял Ленинград, в котором у него остались жена и маленький сын Миша (мой отец). Закончил войну майором начальником штаба 1289 стрелкового полка 110 стрелковой дивизии 50 армии 3 Белорусского фронта. За оставленный в начале войны Кингисеппский УР он разгромил особо укрепленный Кенигсбергский УР немцев. За время войны награжден 5-ю боевыми орденами ( 2 ордена Красной Звезды, Орден Отечественной войны 1 и 2 степеней и Орден Боевого Красного Знамени за Кенигсберг). Вообщем вернул немцам должок сполна. Еще раз спасибо за столь детальную информацию об этом периоде войны, участником которого был мой дед.
|
|
|
|
Переход к форуму:
Текущее время: чт апр #d 17:04:43 MSK 2024
|
ОКРЕСТНОСТИ ПЕТЕРБУРГА:
Путеводители
Карты
Краеведение
Военная история
Фотогалерея
Старый сайт
Начало
F.A.Q.
Регистрация
Вход
